Рецензия на книгу

• 

  Аноним23 апреля 2018 г.

  Думаю, излишним будет говорить, что в очередной раз крикливое сравнение Озеки с Сэлинджером и Мураками, вынесенное на обложку, оказалось… ну… если не вовсе пустым, то притянутым за уши. Мне нравятся все трое, Рассказы Мураками своей тональностью напоминают рассказы Сэлинджера, но причём тут Озеки, я так и не поняла.
  Вообще у меня странное отношение к «Пропасти во ржи», потому что мне нравится герой, я абсолютно его понимаю, и не считаю, что чем-то от него отличаюсь, при том, что люди на такое моё заявление возмущаются: ты чтооо, ты не такая и вообще… Не знаю, его суждения – мои суждения, и ничего не резко он думает, в литературе полно персонажей зрелого возраста с куда более неадекватными мыслями. Так вот, к чему я о Колфилде: понимая его от и до, я всегда упускала сам сюжет, вернее, то, что в первую очередь видят люди: повесть о мальчике, у которого переходный возраст. Этакое взросление 16-летнего (хотя опять же повторюсь, люди взрослеют на протяжении всей своей жизни, разные – с разными темпами, кто-то так и остаётся ребёнком-инфантилом – чего у Холдена изначально не было). Наверное, поэтому «Рыбу» сравнивают с «Пропастью»: мол, девочка там тоже в переходном возрасте. Но это же как поверхностно, нет? Давайте всю литературу о 16-летних с «Пропастью над ржи» сравнивать, возраст же у героев одинаков…

  Мне понравилась книга, только подбешивала Рут, которая героиня, своей медлительностью, рассеянностью и непоследовательностью. И Оливер. Жили бы себе отдельно, а тут вообще непонятно, что их связывает, и почему они вместе, если постоянно в доме напряжённость и конфронтация, такой силы, что даже кот не может находиться рядом… Оливер бесит тем, что вроде как и не слушает, а делает в это время тысячи своих дел (на самом деле, есть люди, которые так умеют и даже не могут иначе, но мне вот реально перестаёт мочься-хотеться продолжать что-либо рассказывать, если собеседник занят каким-то своим, немеханическим делом – значит, его интеллектуальные ресурсы направлены на дело, а не на восприятие моих слов). Рут бесит тем, что вместо того, чтобы разбираться с тем, что попало к ней в руки, занята бесплодным поиском дополнительной информации в интернете (вот право, болезнь какая-то современного человека). Бесят оба, когда один не понимает, что Бабетта рекрутирует Нао, а другая – что это отец Нао вклинился в аукцион, чтобы Нао спасти. Оба не от мира сего. Как сказала Жем в своей рецке, Рут нет места в этом романе. Отчасти я согласна с этим – ну просто чрезмерно же бесит, отчасти… сама Озеки говорит про своих персонажей, что нет среди них тех, кто ближе к ней, и кто дальше: следует понимать и помнить, что каждый – часть сознания и мышления автора, и ни один персонаж ни в одном произведении никогда не будет вести себя таким образом, который не мог бы понять автор, говорить так, как автор не мог бы сказать. Все они – я – говорит Озеки про своих персонажей в одном из интервью. Так что её Рут – всего лишь одна из её сторон, не очень решительная, вспыльчивая, мятущаяся, устремлённая в себя. Все мы имеем разные стороны, плохие и хорошие, разные, много, целый спектр. Так что да, очень возможно, что это роман даже не о кармических и вневременных связях между людьми (всё неимоверно стройно у Д. Митчелла — если уж нам требуется роман о связях), а о Рут, о том, как она, спустя 15 лет житья на малонаселённом острове в глуши, находит себя потерянной, и ищет причины, пытается разрешить сомнения, а не зря ли она покинула оживлённый город, к которому так привыкла. И дневник девочки помогает ей понять, что не зря, что муж её – прекрасный человек. Другое дело, что для меня-читателя эта прекрасность мужа неочевидна, как-то я её упустила, неживая она, и потому я не могу понять, к какому там умиротворению пришла Рут в конце. Часть про Рут написана коряво, сшита белыми нитками. Нелогично, опять же, что имея почту Харуки, она сама (!) устраивает для себя неведение, говоря, я никогда не смогу найти Нао. Вот это меня бесит в Рут: она не может понять, чего хочет. То заявляет, мне необходимо её отыскать как можно скорее, то — стремится к неведению.

  Но книга понравилась, конечно же, Нао. (Да, ещё одна история о ребёнке-идзимэ, о школьных бойкотах, да, я вспоминаю моё любимое «Чучело», но у меня не было даже в мыслях проводить параллель с бритьём головы, потому что здесь это в первую очередь было сделано под влиянием буддизма, короче, даже сцену в школе с открытой головой я воспринял совершенно в другом контексте). Это сильный человек, с прекрасными мыслями, добрый. Как может, она справляется со своими трудностями, сама, потому что у родителей – другие проблемы. Я не считаю, что она там по-взрослому мыслит: во-первых, этот дневник писался спустя время после издевательства над ней одноклассниками, за которое она познакомилась с Дзико и провела с ней целое лето, и многому у неё научилась, во-вторых, так спокойно она пишет и судит о том, что с ней уже было и прошло, а о поступках своего отца она судит с той же эгоистичной позиции незнания всех подробностей его жизни, его мотивов. Но мне хочется научиться у Нао тому умению отстраняться и быть спокойной, той супапаве (ну отличное же слово, ну!), которая у неё есть.
  Люблю книги, в которых преодолеваются трудности, это воодушевляет.

  16

  563