Рецензия на книгу

• 

  Аноним12 марта 2018 г.

  – Счастье… Эта штука что, и впрямь существует?

  После Реки, текущей вспять показалось, что Мурлева прекрасный сказочник: светлый и добрый, не отрицающий реальности жизни, но всё равно светлый. Со всеми этими "Жизнь слишком коротка, господин Томек, чтобы тратить ее на неприятные вещи" и моим любимым "Мы не были богачами, но как мы умели смеяться!" было сложно думать иначе.
  После Дитя океан /нельзя было пройти мимо книги с таким названием, угу/в моей голове зародились некие сомнения, но всё равно хотелось верить, что очень грустное и очень больное бывает у всех, всё таки "жизнь - она странная, и не спорьте со мной".
  После Зимней битвы мне приходится поверить, что первое мнение было ошибочным. Я всё ещё влюблена в Жан-Клода, но признаю, что если он и сказочник, то сказочник бесконечно печальный.
  Любая революция - это страшно, это реки крови и горы погибших и то, что эта книга позиционируется как детская, этого факта не отменяет. Возможно, даже наоборот делает страшнее, потому что во главе революции стоят дети. Дети одинокие, научившиеся убивать и закапывать трупы, дети, привыкшие к страху и про любовь знающие только от женщин-утешительниц, к которым имеют право сходить на два часа несколько раз в год, но всё равно дети.
  

  
  

  • Ничего, - печально подтвердил Милош, - ничего от них не осталось. - И вдруг сказал совсем тихо: - Только мы

    И я не знаю стоит ли писать детские книги, в которых террор, война и смерть. Не знаю хочу ли знать такую правду (?) сама, потому что даже вроде бы счастливый финал не дарит надежды. Примерно похожие ощущения испытывала, когда рыдала от ужаса в финале фильма «V» значит Вендетта.

  
  Такие дела.
  

  
  
  – А покойников не боишься? – спросила Хелен, глядя на него с уважением.
  – Нет. Покойники никого не трогают. Вот живых приходится опасаться.

  9

  1,6K