Рецензия на книгу

• 

  Аноним20 февраля 2018 г.

  Сразу прошу прощения у поклонников данного произведения – все ниженаписанное сугубо субъективно и, разумеется, не претендует на статус истины.
  Сразу не прошу прощения у автора, поскольку, как человек, ознакомившийся с тем, что шведский блоггер, колумнист, да еще и писатель (так и подмывает добавить – а еще чтец, жнец, и на дуде игрец) представил на суд всего лишь читателей, считаю, что имею право на такое мнение.

  «Вторая жизнь Уве» – идеальный образчик (даже идеальнее культовых «50 оттенков») по-настоящему плохой литературы, которую, на мой субъективный взгляд, от всей остальной просто плохой литературы отличает одна, но очень важная черта – неискренность.
  Сама не верю, что это пишу – благодаря аннотации, рецензиям, оценкам и довольно интересной обложке, душа и читательское сознание настроилось на что-то настолько милоемилоемилое, светлоесветлоесветлое и доброедоброедоброе, что всякие реальные котики и собачки после прочтения «Второй жизни Уве» больше никогда не смогли бы растрогать познавшее еще большую милоту сердце. Но читательская жизнь все расставила по своим местам.

  (далее отзыв принимает форму нелинейного повествования)
  

  59-летний старик? Старик?! СТАРИК?! И это пишет гражданин и житель Швеции – одной из самых благополучных стран МИРА, где средняя продолжительность жизни колеблется в районе 80 лет! Замечательно. То есть, по этой чудесной градации, треть жизни – старость, так получается? Вопрос риторический, а комментарии излишни.

  Далее – когда выяснилось, что новая соседка имеет мусульманские корни, сразу подумалось – о, вот это толерантность, только гомосексуалистов не хватает. Бакман, видимо, тоже так подумал, и добавил пусть и маленькую, но все же сюжетную точечку на заданную тему (линией это явление язык не поворачивается назвать – того, как «широко» раскрыта тема, не хватит даже на запятую). И нет, я не имею абсолютно ничего против толерантности, я двумя руками за! Но только искренней. В искренность того, что сам Бакман одинаково хорошо относится ко всем людям конечно же верится. Но вот в искренность того, что именно в попытках донести истину блоггер, колумнист и писатель добавил эту самую толерантность в свой роман, поверить не могу – больно уж модна нынче тема. Вполне может быть, что если бы был моден, например, мазохизм, автор и такую линию добавил бы. Просто потому что модно, и общество одобряет.

  Все персонажи (за исключением немного самого Уве, и совсем чуть-чуть Сары) картонные, шаблонные и не имеют никакого развития. В последней главе сказано, что прошло несколько лет. Здорово, да. Ну и как же изменились герои за это время? А никак! Ой, простите, лукавлю – пухлый сосед, судя по всему, совершил каминг-аут (при том что в самом сюжете предпосылок не было аж никаких). В остальном же, абсолютно во всех главах, слова и действия героев предсказуемы, комичные ситуации натужны, трагичные – неискренни.

  Язык повествования сухой и достаточно несложный, вот как раз таки в духе интернет-заметок (хотя и явных стилистических «косяков», конечно, нет). Очевидно, Бакман, в своей верности привычке писать для блога, решил не перегружать описаниями рассказ. Кстати, за это хотелось бы даже поблагодарить блоггера, колумниста и писателя – читая по-диагонали скучнейшую историю, не боишься пропустить «вкусные» выражения (в силу отсутствия их как явления).

  В сухом остатке, получаем историю с потерявшим любимую «старичком», котиком (который, очевидно, если бы имел возможность изменить свое тело, стал бы собачкой – никакой кошачьей гордости взрослого уличного, а, значит, самодостаточного, кота и близко нет), и буйными соседями (состав которых следующий: глуповатый айтишник – 1; жена айтишника, домохозяйка восточного происхождения – 1; дети – 2; пухлый юноша – 1; парень нетрадиционной ориентации – 1,5). Кроме того, поднимаются темы социальной несправедливости, добра и зла (и в ходе этого вечного противостояния не надо думать и определять, кто добро, а кто нет – у Бакмана все просто и понятно).

  Идеальный рецепт идеальной слезовыжимательной истории.
  Идеальный пример идеальной в своей неискренности истории.

  60

  917