Рецензия на книгу
The Vegetarian
Han Kang
zhem4uzhinka4 февраля 2018 г.В этот раз у меня создалось особенно искаженное представление о книге по всяким аннотациям и анонсам. Я-то ждала книгу о социальном давлении и осознанной (заведомо проигранной, конечно) борьбе одного человека против целой нации, против давления традиций, против вмешательства в частную жизнь. Оказалось, роман совсем не о том – он о безумии и глубоком несчастье.
Причем несчастье – это не какое-то событие, это просто нормальное состояние абсолютно всех вокруг. А сошедшая с ума женщина, которая сначала отказалась есть мясо, а потом и вовсе перестала есть – это только камешек, который случайно рухнул в вязкое болото и пустил по его поверхности тугие круги, растревожив всех демонов, дремавших в глубине.
Недаром камешку (или пусть будет – ветке, Ёнхе бы так больше понравилось) даже не дают право голоса. Вместо нее говорят ее муж (приземленный, до отвращения обычный и обезличенный, пустой человек, материалист, несчастный, не приспособленный к чувству счастья в принципе), ее свояк (возвышенный, творческий свободный художник, эгоист, всегда идущий на поводу у собственного желания и несчастный в силу неспособности заботиться о близких и любить их, все время гоняющийся за призрачным журавлем вместо синицы), и ее сестра (женщина с сильным характером, заботливая жена, хорошая мать, несчастная из-за неспособности подумать о себе, из-за жертвенности и привычки костьми лечь и все отдать, лишь бы близкие были сыты и согреты). Эти люди и остальные их родственники (старый вояка отец, например, который привык пресекать непослушание побоями) – все винтики в одном механизме, которые крутятся себе и крутятся, не задаваясь вопросом, зачем. Так нужно. И бракованный винтик, сумасшедшая родственница, ломает всю эту систему: механизм разваливается на глазах. Только даже по нему горевать никто не будет, сколько еще вокруг таких механизмов, одним меньше – и ладно, такова жизнь. Что уж об отдельных винтиках говорить.
Текст романа получился обезличенным и сухим, как будто написал его тот, первый, муж вегетарианки. Почти без примет времени и пространства – если исключить непривычные нашему уху имена и причудливые названия блюд да деревьев, история могла бы произойти где угодно. По бесцветным дорогам в бесцветном городе бродят бесцветные люди, и даже нарисованные художником цветы на телах двоих едва ли выделяют их из общего потока. И повсюду, куда ни глянь, это болото. Несчастные, уставшие люди тянут и тянут лямку. Готовят еду, ходят на работу, копошатся там в бессмысленности, возвращаются, ужинают. Мало спят. Растят детей, чтобы и дети вставали в эту бесконечную колею и брели по ней, наступая на следы впереди идущих. В принципе, все они на грани безумия, на самой кромке отчаяния, которое заставит броситься вниз, но в основном все бредут. А когда кто-то все-таки оступается, сходит с ума, перестает идти, отказывается делать следующий шаг – ну, строй нарушается на время, кто-то еще споткнется об упавшего, кто-то потратит несколько лет на попытки поднять его, может, упадет сам в конце концов, но в целом ничего не изменится, поток продолжит идти этой угрюмой бессмысленной тропой от рождения к смерти.
Жуткая книга вообще-то. Книга-дементор, которая высасывает из читателя не только радость, но и надежду, и смысл. Зачем она такая? Она не о том, как жить, чтобы не терять себя и радость, потому что теряют все, сколько-то счастливым можно побыть только в детстве (если повезет родиться не в той семье, где отец лупит дочь палкой по ногам). Она не о том, как человечество дошло до жизни такой, потому что жизнь такая была, кажется, всегда, с тех пор, как появились животные организмы. Она о том, что все рожденные будут долго (или не очень долго) жить в несчастье, а потом умрут.
Впрочем, нет у меня ощущения, что все эти бледные лица – живые. Нелюди это какие-то, и даже до деревьев им всем далеко.421K