Рецензия на книгу

• 

  necroment9 января 2018 г.

  Параллельно с еврейским шовинизмом нас обвиняли в юдофобии. Называли антисемитами, погромщиками и черносотенцами. Поминая в этой связи Арафата, Риббентропа, Гоголя.
  Один простодушный читатель мне так и написал:
  

  • Вы самого Гоголя превзошли!

  
  Я ему

  • Твоими бы устами…

  >

Сергей Довлатов

оговорюсь сразу, что непосредственно по прочтении «Вечеров» рецензий писать не планировал, понимая, что едва ли выскажу что-то новое и кому-то интересное. Но наткнулся на пару очень спорных мнений касательно мировоззрения Николая Васильевича и сублимации этого мировоззрения в произведениях, поэтому решил всё же не рецензию, но реплику оставить

В очередной раз перечитал «Вечера» и хочу сказать, что если посмотреть на них с определённой точки обострённого зрения, то можно сказать, что это какая-то экстремистская литература – беспросветная юдофобия, женоненавистничество, разжигание ненависти по национальной и религиозной принадлежности и прущий изо всех щелей великодержавный шовинизм! Слава богу, что теперь, в 21 столетии, так не пишут!
Но вот с другой стороны, такого юмора, таких живописных описаний природы, такой любви к Родине, такого, честное слово, мистического умения быть одновременно уморительно смешным и душеспасительно серьёзным вы теперь не встретите тоже. Как жаль, что в 21 столетии так не пишут!
А если говорить не с какой-то там стороны, а с претензией на объективность, то «Вечера» - это потрясающее литературное произведение, стоящее на фольклорно-историческом фундаменте истории Украины с 17-го по 19-ый век, наделённое таким достоинством, такой глубиной, что просто уму непостижимо и диву даёшься, как так случилось, что написанные чуть не два века назад истории о головах и чертях, рассказы про панночек и казаков, происшествия с жупанами и свитками остаются востребованными не только узконацеленными специально обученными людьми, но и самыми широкими слоями читательского населения. Не от того ли, что Николай Васильевич сумел взять щедрой пригоршней самое главное и вечное, что есть в человеке со всеми его человеческими радостями и пороками, со всем его человеческим величием и человеческой ничтожностью? И взяв эти краски, Гоголь нарисовал панорамное полотно, на которое надо смотреть издалека, немного отстранясь, и лучше всего с какой-нибудь высоты, желательно - жизненного опыта. Воспринимать же «Вечера» в какой-то одной ипостаси, как лубок ли, сказку, как комикс этакий, как сугубо исторический продукт или как платформу для трансляции взглядов автора – узколобо и преступно, как не видеть за деревьями леса или как, глядя на «Трёх богатырей» Васнецова, указывать на камень у копыт лошади Добрыни и утверждать, что перед нами натюрморт.