Рецензия на книгу

• 

  Аноним6 января 2018 г.

  Будда на верхней полке

  В одной из самых известных своих новелл Х. Л. Борхес утверждает, что в литературе бытует всего четыре сюжета: о штурме и обороне укрепленного города, о долгом возвращении, о поиске, о самоубийстве бога. Как минимум два из этих сюжетов связаны с дорогой, с движением. Неудивительно, что жанр путевых заметок - один из самых старейших в литературе. Рассказы о диковинных местах и приключениях всегда кажутся притягательными и захватывающими. Американская литература даже попыталась ввести монополию на одно из ответвлений этого сюжета - роуд-стори (или роуд-муви в кинематографе). Большая часть значительных произведений американской литературы ХIХ-ХХ века - роуд-стори. Это и "Том Сойер" с "Гекльберри Финном" Марка Твена, "На дороге" Керуака и, отчасти, "Над пропастью во ржи". Каждая из представленных книг раскрывает дорогу разными средствами. Для Марка Твена дорога - хороший плацдарм исследования жизни; Керуак пишет сплошным потоком, вмещая в текст сложную вязь событий, ощущений, размышлений; Сэлинджер исследует бегство.

  Рассказы о путешествиях всегда остаются занимательными. Но современность требует от жанра чего-то иного, чем раньше. Так или иначе, мы уже многое знаем и не считаем, что где-то за горами живут псоглавцы. Истории о путешествиях и дороге становятся компиляциями житейских историй и анекдотов. Японско-немецкая писательница Ёко Тавада подступила к этой теме с ожидаемыми японскими изысками. "Подозрительные пассажиры твоих ночных поездов" - это собрание небольших историй о путешествии рассказчицы в тот или иной город. Глав всего тринадцать, они расположены не в хронологическом порядке. Какие-то рассказывают о поездках героини-танцовщицы во времена её молодости, другие чуть более современны и говорят о 90-х годах.

  Тавада написала очень японскую книгу. Это не путевые заметки, не роуд-стори и не травелог. Это набор импрессионистских зарисовок, в которых постепенно растворяется "Я" рассказчицы. С самого начала повествование ведется от второго лица, как будто кто-то посторонний рассказывает действующему лицу, что же она делает. Героина превращается в исключительно созерцательную сущность, в чистое наблюдение. "Опустошись - просто смотри" - говорит она. Мы не знаем ни её имени, ни её биографии.

  В одном из снов героини мы даже видим, что она не может определить собственный пол. Ей кажется, что она гермафродит (что, кстати, не так уж странно в отношении Японии, где силен идеал андрогинной красоты). По сути, это дзен-буддистский посыл: растворение, отказ от индивидуального.

  Тавада берет за основу незаслуженно романтизированные декорации: ночной поезд, стук колес, проносящийся за окном пейзаж и все такое. Но каждый раз эта потенциальная идиллия разрушается тем или иным "подозрительным пассажиром", у каждого из которых есть своя история, загадка и обман. Чистое наблюдение не отменяет чистой фантазии и героиня придумывает своим попутчикам захватывающие биографии, зачастую связанные с любовью и расставанием. Главная героиня - открытая миру дурочка, которая соглашается на всё: отдать деньги незнакомому, сесть в машину к двум мужчинам, провезти контрабанду. При этом повествование построено так, будто героиня со стороны смотрит за тем, что она собственно делает.

  Героиня постепенно растворяется в наблюдении, в созерцании, но в то же время, она не может не реагировать на присутствие Другого - "подозрительного пассажира". Несмотря на её сознательное (или бессознательное) сопротивление взаимодействию с Другими, этого не удается избежать. Другие постоянно доставляют неудобства, мешают, используют, клевещут. Но в итоге, выход находится. Последняя глава рассказывает о путешествии в Город Которого Нет. Здесь уже нет созерцания дороги и пути - это чистый диалог, не отягощенный ремарками и словами автора. Мы слышим только голоса, не знаем кто есть кто. Где героиня, а где "подозрительные пассажиры". Героиня добилась своего. В предыдущей главе она обменяла щипчики для ногтей на волшебный билет и теперь стала вечной странницей. И теперь, она действительно добилась того, к чему шел её путь: утратила индивидуальность, тело и любые признаки, кроме голоса. В финальных словах и заключен смысл всего текста, постулат о том, что "подозрительные пассажиры" ничем не мешают. Каждый едет своей дорогой и преследует свою цель. Поэтому, даже находясь в одном купе, никто не может никому помешать, потому что каждый едет в отдельности, в своем времени и пространстве. Никаких неудобств, кроме одного - полного и безоговорочного одиночества. Которое, впрочем, не кажется писательнице такой уж большой проблемой. Для путешественника одиночество - обыденное дело.

  10

  562