Рецензия на книгу

• 

  Аноним6 декабря 2017 г.

  Самый странный из всех романов о любви

  Каждая женщина была когда-то маленькой девочкой, мечтающей о своем принце. Времена, нравы и прототипы у принцев менялись с головокружительной быстротой, однако примерный портрет идеала оставался тем же: благородный рыцарь, готовый на все ради своей дамы. Он мог быть красивым или не очень, сильным и смелым, честным, добрым, умным, богатым - все эти достоинства так легко вообразить, что беря в руки очередной роман о любви картинка сама встает перед глазами. Романтический герой - воплощение привлекательности, и глаза чувствительных барышень любого возраста невольно застилает мечтательная дымка при одном упоминании о предмете их платонического обожания.
  Но тут появляется самый романтический из всех романтических героев - Хитклиф - и наносит сокрушительный удар по этой священной иллюзии. "Романтики захотелось?!" - рычит он он и бьет кулаком по ребрам неподготовленной читательницы. Кто сказал, что нельзя поднимать руку на женщину? Орать на нее? Оскорблять, сживать со свету, присваивать ее имущество? "Позвольте!.." - бормочет изумленная жертва. "Как вы можете, уважаемый Хитклиф? Вы, который сохранили в своем сердце столь глубокую привязанность к Кэти..." "Заткнись, идиотка!" - рявкает главный герой. - "Что ты в этом понимаешь?! Такой тупице, как ты, не стоило бы читать ничего, кроме фанфиков!" Читательница растерянно озирается в поисках более благородной личности, но взгляд ее упирается только в упившегося до скотоподобного состояния Хиндли, который трясет охотничьим ружьем и матерится как сапожник. Изумленная донельзя особа поворачивается к Эдгару Линтону - тот только печально вздыхает и закрывает глаза рукой, предоставляя читательнице самой разбираться в этом бедламе. Последняя надежда - Гэртон Эрншо, с третьего раза понявший, в чем затруднение мечтательной души, чешет затылок, ковыряет в ухе, сморкается и наконец берет ее под свое покровительство - с ним читательница и добирается до последней страницы этой странной книги.
  Что вы знаете о любви? Что вы знаете о смерти? Похоже ли ваше чувство на листву, которая с наступлением осени теряет зеленый цвет, чтобы облететь к зиме? Или на каменные пласты в недрах земли, на которых держится все сущее? Есть ли на свете человек, про которого вы можете сказать, что он - тот источник, который не дает явного наслаждения, но от которого зависит жизнь? Ощущали ли вы когда-нибудь покой, который приносит сознание истинной близости - и который ставит пожелтевшие кости любимого существа неизмеримо выше чужой чьей бы то ни плоти? "Я так страдаю, что слаще смерть!" - стонет типичный романтический герой. Что ж, тут все ясно. "Я люблю его, потому что он больше я, чем я сама," - признается Кэтрин. "Делай мне больно, убивай меня, только не уходи!" - говорит Хитклиф. Попробуйте-ка понять этих двоих: спорю, с первого раза это едва ли удастся. После каждого прочтения в голове вертится куча вопросов, на которые невозможно дать исчерпывающий ответ. Что за зверь Хитклиф? Это вам не Северус Снейп с его пожизненной любовью к Лили - Хитклиф не сморгнув и даже с явным наслаждением лупит дочь своей покойной возлюбленной почем зря, да и чувства вины в нем нет ни на грош. А Кэтрин с ее истериками, доходящими до горячки? Закоренелая эгоистка, собака на сене, лицемерная мерзавка? Девочка, принесшая в жертву сословным предрассудкам самое дорогое, что у нее было, и умирающая, не в силах перенести последствия собственного выбора? Это только главные герои той удивительной повести, о которой идет речь. Хиндли - удивительно, до чего ярко и правдиво молодая девушка, коей на момент написания книги была Эмили Бронте, описывает поведение опустившегося алкоголика, когда-то боготворившего чахоточную жену и измывавшегося над названым братом. Эдгар и Изабелла Линтоны, представляющие из себя невымирающий тип человека-мотылька, летящего на огонь.
  Сколько уже всего сказано и написано, и сказать что-то новое не представляется ни малейшей возможности, а потому просто позвольте мне еще раз отсалютовать самому романтичному из всех героев, которых когда либо создавала литература. Покойся с миром рядом со своей Кэтрин, и да будет вам обоим рай вересковой пустошью.

  15

  6K