Рецензия на книгу

• 

  red_star5 декабря 2017 г.

  Спокойный среди бурь или История снизу

  Про Шейлу Фицпатрик обычно говорят в довольно восторженном тоне (по крайней мере те, кому история интересна не в качестве инструмента пропаганды). И после прочтения этой книги понимаешь, насколько это заслужено. Автор написала полифоничную историю советского образования от победы революции до середины 30-х, представив сложный и многофакторный процесс так, что книга читается на одном дыхании (по крайней мере это верно для книги в переводе DeadHerzog ).

  Прелесть именно в том, что автор не ограничивается нормативными документами, показывающими как изменялось образование и его восприятие, а пользуется социологическими данными, чтобы продемонстрировать как советская власть внезапно (и несколько неожиданно для себя самой) выполнила (насколько это возможно в нашем несовершенном мире) свое обещание о предоставлении образования массам. Это книга о выдвижении, о массовой положительной дискриминации, о том, как миллионы рабочих и крестьян, миллионы детей рабочих и крестьян смогли получить (плохое, бессистемное порой, по постоянно меняющимся программам, чуть полностью не разваленное в начале 30-х) образование в стране Октября.

  Дела творились удивительные, волны радикализма захватывали горячие головы, и советская культурная революция порой начинала очень-очень напоминать оную китайскую, только вот партия не выпустила власть из своих рук, и призывы Комсомола начать огонь по штабам если и реализовались, то позже и в другой форме. Луначарский, Крупская, Бубнов и менее известные фигуры пройдут перед вами в хороводе, доказывая свою правоту (порой дорогою ценой).

  Автору удалось передать и весь клубок противоречий и перепалок между Наркомпросом, Комсомолом и ВСНХ (с периодическим вмешательством ЦК и лично Сталина). Такая подача позволяет видеть динамику культурных (в широком смысле) процессов, сбивает маску тотальности и одномерности – акторов было много, политика до известного предела была демократической (в том плане, что на многие акции, в том числе на многие чистки, был вполне явный запрос снизу), и противоречия между подходами старых большевиков, комсомольских вожаков и экономистов рождали шаткую, вихляющуюся генеральную линию.

  В известной мере все просто, это рассказ о том, что не один Сталин все решал. Методологически ничего сложного в таком подходе нет. Однако последовательная реализация творит чудеса – на выходе читатель получает живой неангажированный (хотя крайне заинтересованный в своем предмете) рассказ о великом социальном эксперименте. Заключительные станицы, посвященные анализу того, куда делись или не делись выдвиженцы первой пятилетки, легко и непринужденно показывают, что они управляющими кадрами Советского Союза до конца 1970-х, став живым воплощением слов Сталина о том, что большевикам удалось создать новую элиту из рабочих и крестьян.

  Но автор не дает забыть и того, как это было достигнуто. ШКМ и ФЗУ, постоянное шатание в вопросе обычных школ (укрепление, разгон, добавление классов, упразднение старших классов), единая линейка до ВУЗа и аспирантуры, распад единой линейки, передача ВТУЗов ВСНХ от Наркомпроса, и все это на фоне резкого роста числа обучающихся в первую пятилетку. Противоречия целей и задач разных ведомств, идеологическая борьба и требования момента – все это впечатляет и пугает. Поражает, если честно, то, что Сталину удалось (на какое-то время) установить в этой ревущей, бушующей стихии свои правила, провести то самое «Великое отступление» к стабильной жизни от революционной бури. Трудно не согласиться с автором, которая предполагает, что на такое успокоение был гигантский запрос в обществе, в том числе и от этих самых выдвиженцев.

  42

  852