Рецензия на книгу

• 

  ilarria12 сентября 2017 г.

  ...Мне, как читателю, все-таки интригующе интересно, кто же был прототипом Чарлза Стрикленда? Действительно ли это Поль Гоген?...а впрочем, не столь важно. Будучи немного знакомой с бытием художников-импрессионистов, можно согласиться с критиками и литераторами, тем самым признаться себе - да, Поль Гоген...

  Моэм, известный мне по своему великолепнейшему роману Бремя страстей человеческих , даровито, в сдержанной манере письма, изобразил на полотнах своего произведения, принятого считать самым лучшим романом, жизнь художника. А каков он, его жизнь, его принципы и поведение - отданы на суд читателю.

  Соглашаясь с писателем, что перед нами в одном лице - гений и талант, наполовину принимая взгляды этого признанного художника, и глядя на его полотна (пусть это все-таки будет Поль Гоген), мне этот человек не совсем понятен. «Mon pauvre ami [мой бедный друг (франц.)], вы, видно, не понимаете, что такое художник», говорит мне Моэм.

  В одном лице он воплотил в себе бунтаря против всего и всех. Ему присуще злобное отрицание красоты жизни в общечеловеческом смысле. Он следовал каким-то грубым инстинктам внутреннего поиска себя, стремился к бродяжничеству и абсолютному нонконформизму. В нем было что-то от демона. Возможно, в душе художника-гения перечисленные характеристики должны иметь место (ведь мы не знаем их ежедневный душевный труд глубже, чем знаем их картины), но это давяще-неприятно, отталкивающе так, что близкое знакомство с ним не позволяет созерцать его картины, пусть даже они продаются за неимоверные суммы денег...

  Слова другого художника из романа Дирка

  
  Жизнь груба и жестока. Никто не знает, зачем мы здесь и куда мы уйдем. Смирение подобает нам. Мы должны ценить красоту покоя. Должны идти по жизни смиренно и тихо, чтобы судьба не заметила нас. И любви мы должны искать у простых, немудрящих людей. Их неведение лучше, чем все наше знание. Нам надо жить тихо, довольствоваться скромным своим уголком, быть кроткими и добрыми, как они. Вот и вся мудрость жизни.
  

  лично мне, как обычному человеку, не наделенному никакими художественными талантами, больше подходят.

  Но я - не художник, я - не бунтарь. Поэтому хоть и несимпатичен мне своим образом жизни Чарльз Стрикленд, но я понимаю цену его полотнищ, оставшихся после его нелегкого, выбранного им самим, "самораспявшегося" жизненного пути.
  Скажу словами из романа, Чарльз Стрикленд для меня - "человек не то, чем он хочет быть, но то, чем не может не быть".
  

  
  Его страсть была – создать красоту. Она не давала ему покоя. Гнала из страны в страну. Демон в нем был беспощаден – и Стрикленд стал вечным странником, его терзала божественная ностальгия. Есть люди, которые жаждут правды так страстно, что готовы расшатать устои мира, лишь бы добиться ее. Таков был и Стрикленд, только правду ему заменяла красота. Я чувствовал к нему лишь глубокое сострадание.
  

  Но не глубокое сострадание, а симпатия и благорасположение, вызывает у автора, и, следом, у меня, капитан Брюно, поистине счастливейший человек, проживший многие годы на острове, он достиг гармонии и радости в жизни, достиг того, к чему стремился Ч.Стрикленд.

  
  Я иногда вижу остров, затерянный в бескрайнем морском просторе; там бы я мог мирно жить в укромной долине, среди неведомых мне деревьев. И там, мне думается, я бы нашел все, что ищу.
  

  По-прежнему восхищаюсь писательским талантом Моэма и продолжу чтение его произведений.

  5

  53