Рецензия на книгу

• 

  Аноним27 июня 2017 г.

  ...жизнь ещё больше, чем смерть, не знает границ

  Я влюбился. Наверное, впервые в жизни я так ясно и чётко осознал, что влюбился. Влюбился в Габриэля Гарсию Маркеса и его творчество, в его героев, в его "Любовь во время чумы", в его язык, в его сочные насыщенные метафоры, в его речевые обороты. Я по-настоящему понял, что мне нравится и как хотел бы писать я сам.
  Я подчёркиваю простой линией значимые моменты сюжета, а волнистой - фразы, которые меня восхитили. В книгах дона Габриэля, видит Бог, я бы всё подчеркнул волнистой линией и сидел бы с довольным видом...
  Это был роман с романом, - ладно, хоть не с Романом... - длинною в двадцать пять дней. Где-то в районе сотой страницы мне уже сделалось грустно, что "Любовь во время чумы" закончится. А с каким грустным трепетом я наблюдал, что страниц остаётся всё меньше и меньше, понимая, то вот он и финал... Но заканчивается книга словами

  "Всю жизнь",

  и я уверен, что она станет одной из самых любимых, самых волнующих, самых близких мне книг за всю жизнь.
  Потому что я снова был живым, я снова чувствовал любовь, которая исходила со страниц книги. Я вижу аналогии между собой и Флорентино Арисой. При должном желании можно провести параллели по всем и его, и моей жизням и удивиться их сходству. Да, я видел себя во Флорентино Арисе. И когда я читал о его всеобъемлющих чувствах, во мне всплывали давние воспоминания, что я сам как будто бы был когда-то был влюблён. Такие далёкие и такие тёмные воспоминания... Как грустно это писать и осознавать, что тебе двадцать, ничего похожего и близко нет. Наверное, надо просто переселиться в портовый город на Карибском побережье... И вот эта любовь героя передавалась и мне, оживляя и наполняя желанием жить каждую клетку моего стареющего тела и каждый закоулок моей неосвещённой любовью - :( - души.
  И я вновь хочу любить, я вновь хочу творить, я вновь хочу чувствовать всю полноту жизни! Вот, в чём заключается, на мой взгляд, магический реализм дона Гариэля - а по-другому я называть этого творца, ставшего таким близким, не могу. Магия не в том, что в его произведениях реальное и нереальное мирно сосуществуют, перешёптываются и взаимодействуют, смущённо похихикивая оттого, что видят, в какой экстаз заводят читателя и какой наслаждение ему доставляют. Магический реализм заключается в огромнейшей силе и энергии, чувственности слов, которые ложатся прямо на сердце и действуют на него как кофеин на физиологическую составляющую организма. Они снова и снова показывают и открывают, что жизнь не такая уж и плохая штука, что ты живой, что ты можешь слышать своё сердце, что ты можешь жить в полном смысле этого слова. Что ты можешь любить, сколько бы преград на пути у тебя ни стояло. Флорентино Ариса добился, чего хотел, даже спустя более чем полвека. А значит, в любви можно быть счастливым, главное - верить...
  Я брал книгу, с интересом думая, как же там Маркес будет описывать эту чуму и что это вообще за смертоносная и такая легендарная болезнь, выкашивавшая целыми городами людей в былые времена. Но ничего подобного я не нашёл. Просто констатация факта: чума есть, и на её фоне и происходят события романа. Даже вовсе не чума, а холера. Чума - заболевание дыхательных путей, а холера - желудка. Но оставим это на волю переводчикам. Я могу лишь предположить, что "чума" слышится более благородно, элегантно, - если можно так выразиться в настолько неприятном деле... - более легендарно, чем неблагозвучная "холера", - так и хочется добавить: "холера, мать её за ногу" - отсюда и такая адаптация в тексте. У дона Габриэля - "холера":)
  И отдельного упоминания заслуживает перевод в целом. Перевести какое-то испанское слово как "изговнить", вставить его в контекст да ещё и уместно - великое искусство. Чувствуется, что оно там стоит не из банальной невоспитанности человека или желания выругаться, а играет важную роль в раскрытии персонажа, как и другие крепкие слова.
  Вообще, я не знал до недавнего времени, что такое "плоские персонажи", но сейчас я понял, насколько объёмными и живыми они могут быть. Меня не покидало ощущение, что я сам присутствую в так и не названном портовом городе и незримым героям наблюдателем слежу за хитросплетениями их жизней. Вот, ещё одна грань магического реализма дона Габриэля - эффект присутствия и вовлечённости в события до мельчайших деталей.
  Герой предыдущей прочитанной мной книги Кристофер Найт мог есть тишину ложками и больше всего этого хотел. Я же призываю брать такого близкого и доступного абсолютно всем Габриэля Гарсию Маркеса и от него зарадаться жизнью, есть ложками его прозу и публицистику, а потом с пеной у рта, прям как у Флорентино Арисы, рассказывать о невероятных событиях, произошедших и с тобой тоже, и открывать дона Габриэля для всё большего и большего количества людей.
  Gracias, don Gabriel!

  4

  76