Рецензия на книгу

• 

  Аноним18 июня 2017 г.

  Ни для кого не секрет, что с ужесточением мер безопасности, а также с усилением авторитарных замашек в любой случайно выбранной стране, растет и популярность антиутопических и non-fiction романов о терроре. Но если на Западе резко увеличиваются продажи Оруэлла и Хаксли, то у нас заново обретают популярность писатели, не по наслышке знающие об ужасах диктатуры.
  С этого открывается страница моего знакомства с Варламом Тихоновичем Шаламовым и его сборником очерков "Колымские рассказы".

  Протагонистом всего цикла является сам автор, что в общем-то становится понятно с первых строк. И уже этот факт заставляет волосы встать дыбом - есть люди, которые СМОГЛИ пережить такие несовместимые с жизнью условия. Сами рассказы по началу предстают как отдельные истории из обычной жизни и обычной смерти заключенных ГУЛАГа. Но по мере повествования становится понятно, что все они написаны в линейном временном порядке и являются "вспышками воспоминаний" из лагерной бытности автора.
  День сменяется ночью, лютый мороз в -50 (по словам Шаламова, при минус пятидесяти пяти плевок замерзал на лету, не успев коснуться земли) сменяется удушающей жарой, но не меняется только одно - заключенные Севвостлага не перестают работать свои шестнадцатичасовые смены в золотоносных шахтах.

  "Ясно было одно: мы будем возвращены в лагерную зону, опять в войдем в ворота с обязательной, официальной, казенной надписью: "Труд есть дело чести, дело славы, дело доблести и геройства". Говорят, что на воротах немецких лагерей выписывалась цитата из Ницше: "Каждому свое". Подражая Гитлеру, Берия превзошел его в циничности.
  Лагерь был местом, где учили ненавидеть физический труд, ненавидеть труд вообще. Самой привилегированной группой лагерного населения были блатари - не для них ли труд был геройством и доблестью?"
  Варлам Шаламов был трижды осужден "по тогда модной 58-й статье", за контрреволюционную троцкистскую деятельность. В общей сумме он отсидел двадцать(!!!!)лет в лагерях. Вы только вдумайтесь в эти цифры!
  "Колымские рассказы" он начал писать уже после возвращения из лагерей, а чуть позже начал писать стихи, которые вошли в сборник "Колымские тетради".

  Нельзя не выделить манеру письма Шаламова. Она шокирует. Она поражает до глубины души. Все дело в том, что о страшных унижениях, об отношении с людьми как со скотиной, о смерти он пишет совершенно ...
  ...буднично. Именно это равнодушие по отношению к умирающим от цинги, дистрофии и пеллагры людям, эта обыденность смертей - они заставляют здравомыслящего человека ужаснуться.
  Убить за несогласие отдать последний бушлат в -50? Ерунда.
  Отрубить себе пальцы, чтобы перестать мучиться от обморожения? Да кто этого не делал?

  А ведь среди заключенных лагерей далеко не все были убийцами и насильниками. Очень многие были нормальными людьми, но сели по доносу или из-за мелочи, которую в то время приравнивали к измене родине. Так среди рассказов можно встретить упоминание парня, попавшего на Колыму из-за того, что он зарезал свою единственную свинью.
  Особенно меня впечатлила ситуация, когда Шаламов с еще одним заключенным вызвались работать в помощники к плотнику, лишь бы хоть ненадолго побыть в тепле, а не в промерзлом забое шахты. Чуть позже выяснилось, что ни Шаламов, ни его новоприобретенный товарищ абсолютно не умеют плотничать. И высказывание этого заключенного меня просто поразило: "- Я, видишь ли, - сказал Григорьев, - аспирант Московского филологического института. Я думаю, каждый человек, имеющий высшее образование, тем более гуманитарное, обязан уметь вытесать топорище и развести пилу."

  Самое пугающее во всем вышеперечисленном то, что это не плод больной фантазии, а реальные факты, которые ни за что нельзя предавать забвению.
  И нам в назидание остаются рассказы Шаламова и Солженицына, как жуткое напоминание, к чему может привести диктатура, беспросветная слежка и "охота на ведьм".

  8

  299