Рецензия на книгу

• 

  Аноним19 мая 2017 г.

  Конец семье, если вы начнете продавать землю. От земли мы ведем начало и в землю должны лечь. И только владея землей, можно жить: землю никто не украдет у вас.

  Удивительно, но при полном отсутствии интриги, динамики и какой бы то ни было остроты сюжета этот роман читается на одном дыхании. Повествование течет размеренно и неторопливо, ведь у тех, кто работает на земле, свой ритм, особое восприятие времени. Зима сменяется весной, появляются всходы, нужно изо дня в день пахать землю, рыхлить, поливать, убирать урожай, молотить, готовить запасы на случай наводнения или засухи...

  Жизнь главного героя, обыкновенного китайского крестьянина Ван-Луна ничем не примечательна сама по себе, он просто мирный труженик, каких миллионы. Но в этом романе его жизненный путь с некоторыми исключениями символизирует Жизнь вообще, бесконечно повторяющийся цикл от рождения до смерти.

  Ван-Лун трудолюбив и больше всего ценит землю, доставшуюся ему от отца, а тому от его отца. Глиняная хижина на краю поля - центр его крошечного мира, но он знает, чего хочет, и к каждой из своих целей идет медленно и упорно. Женитьба, рождение сына, хороший урожай, покупка земли, и так далее, и так далее, больше детей (и больше жен), больше земли, больше серебра, больше комнат в доме. Казалось бы, такой могла бы быть история абсолютно любого крестьянина, разбогатевшего своим трудом (плюс немного удачи и небольшая сделка с совестью) в любой точке мира в любое время... но. Роман тем и уникален, что кроме подробного описания пахоты и урожаев, свадеб, рождений и смертей удивительно детализировано рассказывает о множестве китайских убеждений и традиций. Многие из них, впрочем, в наше время (а действие книги, насколько я поняла, происходит где-то в начале 20 века) кажутся откровенно дикими.

  Мир Ван-Луна маленький, он прост и понятен, но вместе с тем жесток. Тяжелый труд каждый день, от заката до рассвета, просто для того чтобы выжить и прокормить семью - а она все растет и растет, ведь дети рождаются каждый год. Но отношение к детям (да и вообще вся внутрисемейная иерархия) бесконечно далеки от привычных нам. Рождение мальчика - праздник, достойный пира и того, чтобы раздать в подарок по выкрашенному красной краской яйцу всем соседям. Рождение девочки - горе, о котором даже не говорят, это всего лишь дочь, будущая рабыня. Сын - наследник рода и надежда отца, дочь - лишь своего рода "страховка" на будущее, ведь ее можно просто продать кому-нибудь в голодный год, с грустью, но без особых моральных колебаний, и выручить немного денег на еду остальным детям. Или выдать замуж лишь только подойдет возраст и просто забыть о ее существовании навсегда.
  

  
  

  • На этот раз это только рабыня. Не стоит о ней говорить.

  
  Ван-Лун стоял неподвижно. Несчастье поразило его. Девочка! Девочка была причиной беды в доме его дяди. А теперь и в его доме родилась девочка.

  Но при этом, хоть рождение сыновей и внуков приносило в семью радость, никто не воспитывал их в современном понимании. Ван-Лун жил годами и десятилетиями, не зная о своих детях совершенно ничего - ни характера, ни стремлений, ни желаний. А когда они вдруг выплывали наружу, оказывалось чуть ли не шоком то, что это тоже человек, отдельная личность, и он тоже способен чего-то хотеть (и совсем не обязательно - пахать землю, как отец). И не все порывы можно задушить простым "а давай-ка мы тебя женим". Личное счастье, самореализация, амбиции сыновей (да не было вообще в его словарном запасе таких выражений, черт возьми) для Ван-Луна невыразимо менее важны, чем желание не потерять связь с землей. Впрочем, его упорства надолго все равно не хватает -
  

  
  И Ван-Лун, смотря на него, сказал себе наконец, что ему не под силу справиться с сыновьями на старости лет, что они ему в тягость, и он не знает, что с ними делать, и снова он крикнул, чувствуя, что сыновья обидели его:
  — Что мне до того, что ты делаешь? Ступай прочь от меня.

  Стоит заметить, что основные персонажи воплощают собой почти все возможные варианты судьбы для человека того времени и той страны, и это еще раз говорит о том, что роман гораздо более глобален, чем просто семейная сага, масштабнее, чем кажется на первый взгляд. Отец - крестьянин, землевладелец, старший сын - ученый, средний - купец, младший - солдат, дядя - разбойник. А если тебе не повезло и ты родилась в Китае женщиной, что ж, при определенной удаче выйдешь замуж, а если нет - быть тебе рабыней в господском доме, а если угораздило вырасти хорошенькой - придется ублажать мужчин в чайном доме. И все это вполне правдиво, как правдивы и описания всех традиционных церемоний, если судить по тому, что американку-автора в Китае некоторые даже считают именно китайской писательницей, и у нее даже было второе - китайское - имя.

  Еще одна из важнейших тем романа - семья. Книга начинается с того, что герой женится, заводит свою собственную семью, и мы почти ничего не знаем о его жизни до женитьбы, просто потому, что это неважно. Ведь разве добился бы он такого богатства в одиночестве? У человека должен быть дом, в котором царит уважение младших к старшим, младший не должен перечить, пусть даже твой старший родственник вор, разбойник и в целом неприятный человек, тебе должно кормить и обихаживать его и жен его и детей, потому что он член семьи (и опять-таки, а что соседи скажут).
  Но при всей традиционной прочности родственных связей у меня все же не раз возникало ощущение что для Ван-Луна в его картине мира важнее сам факт наличия у него земли, факт обладания ею чем то, что она кормит его родных. Земля как цель, а не средство выживания. Впрочем, как ни печально, но объяснить это можно - ведь чем старше он становился, чем больше времени проходило после смерти действительно преданной ему первой жены, тем более чужими становились ему все его домочадцы, Вроде бы и семья, большая, зажиточная, дружная, а вроде и просто люди, волею судьбы и кровных связей живущие под одной крышей, связанные чувством долга или нуждой, но не душевной привязанностью или любовью. И особенно в старости, когда даже порывы страсти к женам в нем утихли, так и получалось, что все, что остается ему - направлять свою душевные устремления к тому, что казалось незыблемым и единственно важным - к земле. Трудно сказать, казалось ли это автору неправильным, или это лишь мое восприятие... В целом, нравственный посыл автора довольно очевиден, хоть и ненавязчив. Старательность и трудолюбие - благо и приносят успех и достаток. Безделье и излишества морально развращают и приводят к упадку. Но никакого морализаторства в тексте нет, нам лишь показывают уроки, которые преподносит героям жизнь, последствия поступков, итоги того или иного выбора.

  При всей простоте и незатейливости и сюжета, и языка, автору удалось не только довольно глубоко изобразить внутренний мир главного героя, но и показать развитие его характера и убеждений с течением времени. Насколько добрым и бесхитростным кажется он в начале истории, и насколько далек он от такого себя в конце ее. Ко всему прочему, это еще и роман о моральном выборе и сделках с совестью. Сначала Ван-Лун бьет маленького сына за украденный кусок мяса, но позже без колебаний тратит украденное у богатого горожанина золото и драгоценные камни. Сначала осуждает людей, ищущих бессмысленных увеселений, он добр к жене и восхищается ее трудолюбием и выносливостью, и тем, что она рожает ему детей и делит с ним все невзгоды. Но потом...
  

  
  Серебро лежало у него в поясе и жгло пальцы, когда он касался его, и словно просило, чтобы его начали тратить. И он перестал жалеть серебро и начал думать, что ему сделать, чтобы жить веселее.
  
  Зачем ей носить жемчуг, когда она черна, как земля? Жемчуга идут только женщинам с белой кожей.

  И так появляется вторая жена (а что такого, "так делают все мужчины") и отвращение и неуважение к первой, а на склоне лет вдобавок ко всему еще и юная рабыня, почти дитя, тоже согревает его стариковскую постель.

  ...И вот, цикл завершен, почти все возвращается в исходную точку. К тому же, насколько мне известно, такая замкнутая композиция вообще характерна для китайской литературы. На первых страницах в богатом поместье жила семья Хуан в расцвете благополучия, и дом полон был серебра, рабынь и наложниц. Спустя почти целую жизнь изменилось лишь имя хозяина дома, а прочее осталось прежним... Упадок одного рода, возвышение другого, так будет и с семьей Ван-Луна через поколение или два, вероятно. Да и жизнь в большом мире тем временем идет своим чередом.
  

  
  Опять где-то идет война. Кто знает, для чего все эти бои, все эти отступления и наступления. Но так идет с тех пор, как я был мальчишкой, так будет и после моей смерти, — я в этом уверен.

  Это лишь течение времени, так происходит со всеми в тех краях, век за веком, день за днем. Снова и снова, дети рождаются, старики умирают. И только земля вечна, и на следующий год снова взойдут посевы, как и прошлым летом, как и тысячу лет назад.

  11

  121