Рецензия на книгу
Процесс
Франц Кафка
Аноним16 мая 2017 г.Бывают книги, от которых сразу не оторваться, а бывают те,перед которыми надо перелопатить немало литературы о самом авторе, потому что иначе понимание его творчества никак не приходит. Похоже, что мое восприятие творчества Кафки сложится именно по второму варианту. Он пишет в самом тяжелом для меня стиле, смеси реальности и фантазии, получается какой-то абсурд. Мой мозг каждый раз взрывается от подобных субстанций, потому что он мыслит реальными категориями и ищет фактический выход, а в итоге все глубже и глубже погружается в трясину непонимания. А ему нужны четкие вешки на пути, и в итоге он начинает ломать голову о каких-то неважных вещах, типа подписке о невыезде и пр. А основная мысль, которую пытается донести автор, при этом теряется в дебрях. И в самом деле, если ты пытаешься ухватиться за ветви деревьев, погружаясь все глубже в болото, то рассматривать при этом листочки и определять подвид дерева сможет только уж совсем завзятый ботаник.
Так вот, что из этих оборванных листочков осталось у меня в руках из тех, что я успела ухватить и не утопить сразу же в потоке других мыслей. Я бы сказала, что роман написан гораздо позже, если бы не знала дату его написания, и что до большинства бед XX столетия автор просто не дожил. Я искала в нем аллюзии на еще несостоявшиеся события, и временами это меня сбивало с толку, а временами автор казался мне провидцем. Впрочем, надеюсь, ему и в кошмарах не снилось того, что произошло в реальности.
А еще у меня возникла ассоциация с романом "Свечка". Конечно, надо бы наоборот, но чту поделать, если я читала именно в таком порядке. Ведь в романе Залатухи герой тоже попадает в тюрьму совершенно неожиданно для себя, долгое время не может в это поверить, даже не защищается, потому что это кажется ему до крайности забавным, и он ожидает, что скоро недоразумение разрешится, и перед ним будут извиняться и раскланиваться. Но вскоре настоящее наваливается на него и топит как пуховое одеяло мучает бредящего больного. Только "Свечка" шла у меня гораздо легче, потому что все было реальным, а вот в "Процессе" не все так просто. Арест, который не арест, дело, которое не дело, допрос, которого практически добивается сам обвиняемый, а не следователь, здание следственной комиссии, которое можно перепутать с обыкновенным общежитием. Все это кажется просто страшным сном, внезапным кошмаром, а уж никак не явью. Консультацию, которую дает не адвокат, а художник, и великолепная трактовка вариантов освобождения: полного, мнимого и волокиты. Какой-то священник, который знает, что дело с процессом обстоит очень плохо. И, наконец, развязка, развязка без всякого суда, который остался где-то за невидимой гранью, неизвестный. Мы же не знаем в итоге ничего, ни обвинения, ни обстоятельств дела, не видим ни свидетелей, ни доказательств. Вокруг нас сгущается хаос, где адвокатики пытаются влезть по лестнице, с которой их непременно сбросят вниз. Но они не прекратят своего бесцельного занятия, потому что так надо. Машина запущена, шестерни вращаются, и хотя они давно заржавели, и даже запускающий эту машину не знает, зачем это надо, все будет идти так и только так, потому что так заведено испокон веков.575