Рецензия на книгу

• 

  elena_0204071 апреля 2017 г.

  Смерть одного человека - это смерть, а смерть двух миллионов - только статистика.

  Это первая из прочитанных книг Ремарка, которой я не ставлю твердую пятерку. Но это моя вина, а не автора. Я объективно захлебнулась болью, горецью, надеждой, всем тем водоворотом чувств, который обрушился на меня со страниц "Черного обелиска".

  Книги Ремарка это одновременно и ода жизни, и реквием по ней. В ней мы видим всю печаль и боль тех, кого называют "потерянным поколением", видим юношей, ставших преждевременно стариками, потерявших друзей и близких на фронтах Первой мировой, не знающих еще что не за горами еще одна страшная мясорубка, после которой их, выживших, будет еще меньше.

  Людвигу 25 лет. Он выжил во время войны, но жизнь заставляет его снова бороться за свое место под солнцем. Инфляция, которая нам и не снилась (доллар за 30 гривен или 70 рублей? Ха-ха. А за несколько миллионов не хотели?) вынуждает его вертеться как может. Вот он и рекламирует надгробья в похоронной конторе братьев Кроль. Черный обелиск - это своеобразный символ конторы, огромный гранитный памятник, который вот уже два поколения служит опознавательным знаком конторы, настолько он своеобразен и так сложно найти на него покупателя. А вокруг - люди, такие же жервы войны, как и сам Людвик - его коллеги и соседи, девушки из кабаре и проституки из борделя, душевнобольные и врачи из лечебницы, где он играет на органе. Все они похожи на сломанных кукол и от того боль и досада берет, когда читаешь о их радостях и горестях.

  В этой книге герои Ремарка как и прежде повесы, но они поднимают вопросы бытия, смысла жизни, темы дружбы и любви отошли на второй план. Мрачная вечность и безнадежность - вот то, что царит на страницах этой книги. И то, насколько "Черный обелиск" контрастирует по сравнению с теплыми весенними деньками, которые наконец настали в моей реальности, исключительно мои ощущения, к которым я оказалась не готова заставили меня поставить "четверку" такой великолепной книги. В другое время и в другой обстановке я пела бы соловьем о том, как Ремарк великолепен. Но сегодня он оказался для меня слишком мрачным и слишком реальным. Таким же вечным и мрачным, как черный обелиск на пороге похоронной конторы. И прелесть книги во мне заглушила громкая, пульсирующая, вопящая мысль: "Никогда. Никогда больше".

  21

  154