Рецензия на книгу
Призрак Александра Вольфа
Гайто Газданов
Аноним18 марта 2017 г.Безымянный главный герой грустит в Париже тридцатых годов. Никакого праздника, который всегда с тобой. Дождь, туман, пьянство, апаши, боксерский поединки и экзистенциальное беспокойство. Главный герой – эмигрант, но устроился он в Париже сравнительно неплохо, в конце концов, работает журналистом, а не каким-нибудь таксистом. Правда, поручают ему писать вовсе не о том, что хочется. Ему бы про литературу, а приходится про расчлененных женщин и финансовые махинации. Однажды в руки ему попадает книжка некоего Александра Вольфа, сборник из трех рассказов. С удивлением главный герой обнаруживает себя персонажем одного из них. Ход, согласитесь, почти постмодернистский, хотя эпоха постмодерна еще не наступила, ведь «Призрак Александра Вольфа» писался во время Второй мировой.
В этом рассказе – называется он «Приключение в степи» – описывается инцидент, произошедший явно в ходе революции на юге России. В конце рассказа его главный герой стреляет в некого юношу и убивает под ним лошадь. Юноша в свою очередь стреляет в героя и тяжело ранит его. Упав на землю, тот, кажется, умирает. Но то ли случай, то ли судьба хранят его. Придя в себя в госпитале, герой думает о том, что ждало впереди его несостоявшегося убийцу, и подозревает, что того уже нет в живых. Но несостоявшийся убийца вполне себе жив, именно он читает «Приключение в степи», именно он является главным героем «Призрака Александра Вольфа». Неудивительно, что он становится одержим идеей найти этого самого Александра Вольфа, для него несомненно, что рассказ автобиографичен и написан человеком, которого, как он считал, ему пришлось убить давным-давно жарким летом в революционном Крыму.
Роман Гайто Газданова все время кажется не тем, чем является. На первый взгляд перед нами реплика по мотивам творчества то ли Амброза Бирса, то ли Эдгара Аллана По (недаром именно из его «Повести скалистых гор» Александр Вольф взял эпиграф к своему «Приключению в степи»). Но есть огромная разница между прозой этих писателей и прозой Газданова. Ни один из их персонажей не обладает такой чувственностью и склонностью к саморефлексии как главный герой «Призрака Александра Вольфа». Он только и знает, что анализирует каждое движение своей души, каждое чувство, каждый поступок. По тексту романа там и сям раскиданы его огромные монологи, обращенные к самому себе.
«Призрак Александра Вольфа» прикидывается то детективом (а завязка вполне себе детективная, найти человека – классический детективный ход), то мистическим романом (хоть большую часть повествования Александр Вольф и находится где-то за кулисами, его незримое присутствие постоянно ощущается), то романом экзистенциальным (герои любят порассуждать на любимую Камю тему, тему смерти), то автобиографическим романом (на это намекает и то, что «Приключение в степи» автобиографично для Александра Вольфа, и то, что Газданов наделил главного героя книги фактами из своей жизни), то романом символистским (в конце концов, отсылки к библейским текстам слегка утомляют), но в итоге оказывается не тем, не другим, не третьем, не четвертым, не пятым. Любая жанровая привязка тут не уместна. При всем сновидчестве происходящего описанные события вполне себе реалистичны. При всей сложности и нарочитой искусственности повествования – бесконечное отзеркаливание ситуаций и положений – легко можно представить, что все это имело место быть, ведь за отзеркаливание событий ответственен главный герой, он же рассказчик, который уже постфактум мог увидеть те закономерности, которых на самом деле и не было. Газданов отстраняется от всякой жанровости, играя штампами и мотивами. Вероятно, это и стало причиной огромной популярности его книги. И это же стало причиной того, что ее явно переоценили. Ты все время ждешь чего-то большего, чего-то глобального, какого-то невероятного финального поворота, а все заканчивается настолько резко и настолько очевидно, что остается лишь развести руками. В конечном итоге «Призрак Александра Вольфа» иллюстрирует простую мысль, что призраки живут вовсе не в заброшенных домах, а в наших переполненных воспоминаниями головах.
Каждому супергерою полагается свой суперзлодей. Непреложный закон комиксов. Но это не изобретение XX века. Это один из основных мифологических архетипов, это та самая Тень, о которой говорит Юнг. Просто у каждого из нас есть свой призрак: будь то человек, которого мы боимся и ненавидим, будь то поступок, которого мы стыдимся, будь то воспоминание, которое никогда не изгладится из нашей памяти. И нам приходится с этим жить, принимая или не принимая, борясь или капитулируя. Это неприятно осознавать, ибо это не красит никого. Но за нашим плечом всегда что-то нависает, что-то дышит в затылок. Главный герой «Призрака Александра Вольфа» однажды, спасая свою жизнь, убил человека. Выстрелил в него и случайно попал. А потом поскакал на лошади убитого прочь. Не зная, что тот выжил. Или не выжил. Неважно. Главное, что его призрак всегда будет стоять за спиной. И с этим ничего не поделаешь. Но иногда они возвращаются. Не иногда. Они всегда возвращаются. (Не случайно Александр Вольф называет свою книгу «Я приду завтра».) Они отравляют существование. Они порой делают его невыносимым. Они пугают. Они не уходят. Они всегда с нами. Тем не менее Газданов в какой-то момент приблизительно цитирует Диккенса: «Нам дана жизнь с непременным условием храбро защищать ее до последнего дыхания». У каждого есть шанс победить своего демона. И потому роман Газданова в общем-то оптимистичен, чтобы там не произошло в финале.11933