Рецензия на книгу

• 

  Аноним18 февраля 2017 г.

  Предисловие уже настраивает на определенный лад, рисуя выразительный облик автора: 18 лет, внешность Калибана, безысходное одиночество... И к этому — эротические фантазии, шокировавшие даже Байрона (который и сам — не мальчик из церковного хора). После монументальных нравоучительных романов Ричардсона, наверное, «Монах» и впрямь казался необычным, динамичным и потрясающим основы. Для современного читателя он, конечно, уже медлителен, но все же способен удивить, да и шокировать тоже. Не только стремительным грехопадением главного героя, не только готическим реквизитом из костей и гниющих трупов, но и сугубо фрейдистским коктейлем из эротики, смерти, нарушенных табу и торжествующих комплексов.

  Место действия — Германия и Испания — обрисованы весьма условно, равно как и нравы испанских монастырей.

  Зато автор покорил меня стремительной и остроумной завязкой. Первая же сцена вводит нас в бурный поток событий: весь Мадрид собирается на проповедь красноречивого монаха Амбросио. Это дает автору возможность сразу представить нам всех основных героев и наметить узелки будущих сюжетных линий. К тому же — там присутствует Леонела, юная охотница за женихами пенсионного возраста, и готический роман разбавляется отнюдь не лишним юмором. В дальнейшем действие все-таки замедляется, но не становится томительно тягучим.

  И в то же время, хотя сюжетные линии искусно сведены воедино, мне показалось, что «Монах» лишен внутренней цельности. Здесь словно схлестнулись два разных сознания. Есть соблазн воспользоваться терминологией вроде «Сверх-Я» и «Оно», но роман вышел не только из адского коктейля в подсознании Льюиса, в нем еще и стык двух эпох. Ясное, рационалистическое Просвещение смеется над суевериями, и автор вроде бы на стороне разумной Эльвиры, когда она журит дочку за суеверные страхи. Но тут же является готическая чертовщина, и убежденный в своей непогрешимости Век Разума должен отступить перед призраками и магией. Абсолютная беззащитность перед сверхъестественным — один из ключевых мотивов Льюиса. Кстати же, именно сверхъестественные силы обеспечивают здесь самые эффектные сцены, вроде попытки Раймонда похитить свою возлюбленную (с непредсказуемыми последствиями). Да и грандиозный финал не удался бы Льюису без привлечения Люцифера.

  Присутствуют и вполне сентименталистские персонажи. Добродетельная Антония явная родня ричардсоновской Клариссе Гарлоу. Да и как без сентиментализма, если он в то время победно шел по европейской литературе. Но именно здесь Льюис слабоват; его идеальные влюбленные (Лоренцо и Антония, Раймонд и Агнеса) бесцветны. Яркие, сочные краски авторской палитры все ушли на создание образа Монаха.

  9

  212