Рецензия на книгу

• 

  Аноним3 января 2017 г.

  В преддверии столетия октябрьской революции, самое время почитать о тех страшных и смутных событиях, затронувших каждый дом необъятной нашей родины. Не так давно за плечами оказалась трилогия Толстого: “Хождение по мукам”, которую, кстати, сейчас экранизируют, так что к увесистому кирпичику Шолохова я был готов.

  Самое важное и ценное в описании смутного, революционного времени это объективность. Советские писатели редко могли позволить себе такую роскошь, разве что между строк, а кинематограф так тем более. Шолохов был удостоен Сталинской премии и даже получил разрешение советского руководства на получение Нобелевской премии.

  Объективности, соответственно, ждать не приходится, хоть и стоит всё же отдать Шолохову должное, т.к. видится, что для глаз советской цензуры, повествование находилось на грани фола. К тому же, если бы творческий гений Шолохова был заключен в оболочку дворянина, эмигрировавшего за границу - то объективность так же заставила бы себя ждать. Поэтому правду об этом сложном и смутном времени каждый должен найти для себя сам, максимально абстрагируясь от любых точек зрения.

  Шолохов с исполинским размахом описывает нам жизнь казачества. Его быт, мировоззрение, уклад. Описание весьма специфично. Язык отрывист и сух и он то ли не совсем русский, то ли слишком русский, то ли просто сильно испещрён казаческими, украинскими и старооборотными наречиями. Видимо для поддержания должного эффекта аутентичности. Экскурс во внутренний мир героев Шолохов почти не проводит. Характеры и мотивы героев приходится рисовать самостоятельно, исходя из причинно следственных связей их действий.

  Начиная с 1913 года мы видим маленький закуток мирной жизни тихого дона, тишина которого постепенно нарушается и увлекается в смертельные объятья неумолимо приближающегося смерча мировой войны. Мы видим довольно патриотически настроенное население тихого дона. Единство и общность целей сквозили в умах людей. Казаки мечтали о георгиевских крестах, а казачки о растворении в жарких объятьях выслужившихся кавалеров. Но война затянулась. Империя бурлила. Общество раскололось на классы и хаос мировой войны распалил адское пекло войны гражданской, братоубийственной.

  Когда брат идёт с войной на брата, а сосед на соседа это страшно, но это не предел. Страшнее всего оказаться в сфере влияния равнодействующей силы притяжения двух воюющих полярностей и понимать, что абсурд краснознамённой нигилистической пустоты, отрицающей созидательный элемент честолюбивых стремлений, ничем не лучше закостенелости и социальной деструктивности белогвардейской, монархической власти.

  Однако история не приемлет неопределённостей и всё когда-нибудь кончается. Так и гражданская война окончилась, прочертив свой кровавый и скорбный след на скрижалях истории и укрепив за собой Советскую власть на ⅙ части планеты. В моём восприятии, роман разгонялся долго, почти целый первый том, т.е. в объёме двух среднестатистических романов:). Однако разогнавшись, во второй том я буквально влетел, полностью слившись с гордым, самодостаточным и причудливым казаческим этносом. Куда-то пропала шероховатость языка и простота сюжета. Появились доселе невиданные краски. Эмпатия захлёстывала меня и накрывала с головой своими нещадными, пропитанными трагичной суровостью жизни волнами.

  Безусловно, автором была проделана огромная работа и нобелевская премия, что-то тогда значившая, была присуждена ему заслуженно. Шолохов сумел с особой тщательностью раскрыть всю глубину и безысходность смутного времени начала 20 века, обозначив сильную, широко прорисованную бытовую линию тех страшных событий. Сквозь эту линию проступает одно из главных достоинств романа, а именно его этнографическая, познавательная составляющая, повествующая о быте и нраве казачества, того небольшого социокультурного этноса, который жил на окраинах российской империи и защищал её границы несколько веков, вплоть до революции.

  2

  181