Рецензия на книгу
О дивный новый мир
Олдос Хаксли
bru_sia30 ноября 2016 г.Автор оставляет за собой право опустить восторженно-хвалебные отзывы о великолепном антиутопизме произведения и поразмышлять на другие темы. Сюжет книги в некоторой мере при этом будет затронут, однако за рамки размышлений об антиутопиях в целом едва ли зайдёт, так что испортить ещё не знакомым с произведением читателям всё впечатление от романа не угрожает.
Привыкший рассматривать антиутопический мир с однобокой позиции белого или чёрного, плохого или хорошего, правильного или неправильного читатель впервые задумался о том, как прекрасно, оказывается, устроена Природа, что даже в самом искусственном, выхолощенном, очищенном, казалось бы, от всех мерзостей жизни, болезней, печалей, продуманным и просчитанном от и до мире, Она всё же находит лазейку: и всякий раз, погружаясь в антиутопию и видя этот механизированный мир, ужасающий своей упорядоченностью, доводящейся до абсурда, мы видим, что и внутри этого контролируемого мира снова и снова появляются люди, взращиваемые самим этим миром, однако понимающие в той или иной степени ошибочность происходящего вокруг них, смутно чувствующие потребность жить как-то иначе, и строить общество как-то иначе, и даже мыслить как-то иначе. И, что характерно, не идущие на поводу у разума или вдолбленного с пелёнок общественного мнения, велящим отбросить сомнения и доверить непреложной Истине без каких-либо объяснений, ищущие, страдающие, беспокойные. Несмотря ни на что, это вселяет надежду: как бы бесчеловечен ни был существующий уклад, какими бы безумными ни казались устоявшиеся порядки, идеи гуманизма всегда найдут своих сторонников, хрупкими побегами взойдут на неблагодатной, отравляемой, губительной для них почве и, вопреки всему, победят. – Здесь, впрочем, гораздо больше моих собственных измышлений, нежели данных автором посылов.
Если же возвращаться ближе к тексту, можно отметить, что тем скорее перечисленные выше душевные терзания просыпаются в человеке, чем чудовищнее и несправедливее в сравнении с остальными с ним поступает общество (вспомнить Бернарда: стоило окружению принять его – существующие устои сразу же перестали быть ему так уж ненавистны). И в таком случае для того, чтобы пробудить это как в можно большем количестве людей, нужно что, ужесточить мир ещё сильнее? И до какой крайности абсурда нужно ужесточать, чтобы у людей, наконец, открылись глаза? И способны ли мы вообще видеть...
Плюсом романа, помимо всей прочей его многогранности, является,, так скажем, дёрганность или рваность повествования. Автор не скачет из настоящего в будущее и обратно, время в книге всегда движется линейно, однако незначительные куски и довольно внушительные с точки зрения хронологии в тексте не обсасываются, пропускаются. Окончание каждого такого куска в свою очередь подаётся так, чтобы сразу после скачка у читателя не возникало вопросов и непонимания.
И разве можно что-то добавить о признанной классике антиутопий? Замятин и Оруэлл, признаюсь, впечатлили больше, тем не менее, книга вполне достойна находиться на одной с ними планке.
542