Рецензия на книгу

• 

  mahogany22 ноября 2016 г.

  Не имею ни таланта, ни морального права рецензировать Достоевского. Да и кому под силу разложить по полочкам человека, которой вас же лучше всех знает? Но при перечитывании созрели пару мыслей, которые захотелось просто зафиксировать.

  Читая подобные произведения понимаешь, почему художественная литература так необходима людям и обречена на вечное развитие и преклонение. Вот известно вам что такое, например, петрашевцы. Ну, допустим, знаете их программу, главных героев. А вот какие концерты на струнных и духовых играли тараканы в мозгах посетителей подобных ему и иных кружков? И был ли этот мозг у них вообще. Что за право такое они себе определили - решать:
  

  
  ...я прибыл сюда с сообщениями, а потому прошу всю почтенную компанию не то что вотировать, а прямо и просто заявить, что вам веселее: черепаший ли ход в болоте или на всех парах через болото?
  — Я положительно за ход на парах! — крикнул в восторге гимназист.
  — Я тоже, — отозвался Лямшин.
  — В выборе, разумеется, нет сомнения, — пробормотал один офицер, за ним другой, за ним еще кто-то. Главное, всех поразило, что Верховенский с «сообщениями» и сам обещал сейчас говорить.
  — Господа, я вижу, что почти все решают в духе прокламаций, — проговорил он, озирая общество.
  — Все, все, — раздалось большинство голосов.
  — Я, признаюсь, более принадлежу к решению гуманному, — проговорил майор, — но так как уж все, то и я со всеми.
  — Выходит, стало быть, что и вы не противоречите? — обратился Верховенский к хромому.
  — Я не то чтобы... — покраснел было несколько тот, — но я если и согласен теперь со всеми, то единственно, чтобы не нарушить...
  — Вот вы все таковы! Полгода спорить готов для либерального красноречия, а кончит ведь тем, что вотирует со всеми! Господа, рассудите, однако, правда ли, что вы все готовы? (К чему готовы? — вопрос неопределенный, но ужасно заманчивый).
  — Конечно, все... — раздались заявления. Все, впрочем, поглядывали друг на друга.

  Чем они были сами в конце-концов.
  

  
  — Тем, кто желает, чтобы было заседание, я предлагаю поднять правую руку вверх, — предложила madame Виргинская.
  Одни подняли, другие нет. Были и такие, что подняли и опять взяли назад. Взяли назад и опять подняли.
  — Фу, черт! я ничего не понял, — крикнул один офицер.
  — И я не понимаю, — крикнул другой.
  — Нет, я понимаю, — крикнул третий, — если да, то руку вверх.
  — Да что да-то значит?
  Во всякое переходное время подымается эта сволочь, которая есть в каждом обществе, и уже не только безо всякой цели, но даже не имея и признака мысли, а лишь выражая собою изо всех сил беспокойство и нетерпение. Между тем эта сволочь, сама не зная того, почти всегда подпадает под команду той малой кучки «передовых», которые действуют с определенною целью, и та направляет весь этот сор куда ей угодно, если только сама не состоит из совершенных идиотов, что, впрочем, тоже случается.

  Что за национальная идея, откуда она у нас: чтоб построить, развороти до основания; выстави себя всего хитрее; придумай великую чушь и страдай.
  

  
  — У него хорошо в тетради, — продолжал Верховенский, — у него шпионство. У него каждый член общества смотрит один за другим и обязан доносом. Каждый принадлежит всем, а все каждому. Все рабы и в рабстве равны. В крайних случаях клевета и убийство, а главное — равенство. Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук к талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей! Высшие способности всегда захватывали власть и были деспотами. Высшие способности не могут не быть деспотами и всегда развращали более, чем приносили пользы; их изгоняют или казнят. Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалывают глаза, Шекспир побивается каменьями — вот шигалевщина! Рабы должны быть равны: без деспотизма еще не бывало ни свободы, ни равенства, но в стаде должно быть равенство, и вот шигалевщина! Ха-ха-ха, вам странно? Я за шигалевщину!

  Спросить уже не у кого, да и сама история нуждается в осмыслении временем.

  Не знаю, что привлекало меня в 14-15 лет в его произведениях, но ФМД - единственный автор, которого я называла любимым без колебаний. Ну, думаю многим знакомо это чувство, можно точно сказать, что тебе нравится песня, но является ли исполнитель или направление в музыке любимым без исключений - сложно и несправедливо. И теперь, перечитав, я немного приблизила себя к ответу. Мастерство. Извлекать наружу и открыть для тебя самого неожиданно что-то потаенное, заставить пересмотреть, передумать, взглянуть на себя со стороны во всех подробностях, осознать себя. Даже вспомнить себя. Найти ответ (всегда актуальный именно сейчас) или задаться совсем новым вопросом. Не получится у меня искренне и точно выразить это чувство, но это великое мастерство человека, и я снова преклоняюсь перед ним. Для меня его язык, его мысли - лекарство, прививка к жизни.

  И все так у него, не художественное произведение, а энциклопедия всей русской жизни, русского характера.

  13

  180