Рецензия на книгу

• 

  Аноним30 сентября 2016 г.

  Грей, Аласдер. Ланарк: Жизнь в 4 книгах.

  Мы берем всего понемножку, и хорошенько размешиваем, размешиваем,
  чтобы было вкусно!
  (Детская сказка)
  Похоже на бананы, жареную утку с яблоками и соленые огурчики!..
  (Еще одна детская сказка)
  Hic habitat Minotaurus…
  (Помпейская надпись)
  Наверное, это и есть настоящая литература, – литература, как ее понимали постмодернисты. Обилие текстов-исходников (а среди них числятся «Божественная комедия» и «Улисс» с «Портретом художника», Библия, Гомер, Гёте и Оруэлл – не буду перечислять, автор и сам это с тонким филологическим юмором делает в одной из частей романа), плюс мощный автобиографический компонент, плюс смешение жанров, приемов и нелинейная композиция да, наконец, яркий местечковый (шотландский) колорит — все это рождает произведение, способное, согласно Лотману, порождать поистине бесконечные смыслы в мозгу читателя. Иными словами, «Ланарк» — произведение неординарное.
  Настолько, что я всерьез было начала ловить и вытягивать на свет божий эти самые бесконечные смыслы, пытаясь смотать их в волшебный Ариаднин клубочек.
  Увы мне. Лабиринт и хитросплетения текста, дополненные русскими издателями – не без умысла, думается, - беседой с А. Г., поглотили меня без остатка на пару дней, в течение которых книга была прочитана, и выплюнули (не скажу «высрали», поскольку нелинейная композиция сбила сей книжный пищеварительный процесс…) на третий день, живую, но изрядно ошеломленную.
  Это, я вам скажу, было подлинное путешествие — настоящая «Долгая прогулка» (отмечу лишь некоторые пункты ее):
  

  • после части первой я остервенело почесывалась, переживая одновременно и драконью болезнь, и проклевывающиеся во всех местах рты;
  • признание — вполне дарвиновское, — что все мы части пищевой цепочки, добавило тошноты и излечило на неделю от хорошего аппетита;
  • вполне реалистический «Портрет художника в юности», хотя и на шотландский манер, вынудил к сопереживанию — повздыхать, посмеяться и поморщиться от натурализма описаний;
  • блуждание по вневременному коридору окончательно сбило настройки моих органов чувств, каковые вернулись только к прелестной беседе автора и главного героя;
  • очаровательные «записи на полях рукописи», сделанные якобы бойким пером историка литературы, добавили пару часов жизни.

  
  Да, их «ответ Чемберлену» и прочим Джойсам удался: «великий роман современности» и «величайшая книга шотландской литературы» появилась и отныне существует. Больше скажу: она, как и всякий мощный текст, практически засасывает, не выпуская из своих ладоней-страниц от первой до последней строки, цепляя ум и сердце буквами-коготками.
  У меня есть только одно, нет, два «но».
  Во-первых, повторение — мать учения только в педагогике. В искусстве оно здорово смахивает на тиражирование приема, даже если результат впечатляет.
  А во-вторых, человеческий и читательский опыт подсказывает, что в многочисленных обертках обещанного сюрприза может и не оказаться: есть здесь Минотавр или нет — это науке не известно…

  5

  175