Рецензия на книгу

• 

  bastanall16 сентября 2016 г.

  Что делать, если вы собираетесь читать «Гамлета»?

  Hamlet leve Hamlet er død.

  Нет двух одинаковых мнений о «Гамлете, принце датском», а неподготовленный читатель и вовсе не сможет составить собственного. Я вдумчиво вчитывалась в два перевода пьесы, две недели, параллельно просматривая комментарии двух переводчиков, а также всю сопутствующую информацию в двух источниках: о публикациях, интерпретациях, переводах на русский и трактовках сюжета. С другой книгой такое чтение могло бы превратить меня в полноценного специалиста, но с «Гамлетом» так не получится. Я лишь прошлась по верхним слоям — но какое огромное удовольствие получила! Не могу только решить для себя: то ли Шекспир — подлинный гений, то ли обстоятельства преувеличили его талант (но талант был — и несомненный).

  Впрочем, вернёмся к нашим даниям. В русской традиции существует около трёх десятков переводов, но чаще всего читают два: Лозинского (потому что он точнее, он не сглаживает грубости и пошлости принца, не прячет циничную сторону произведения) и Пастернака (потому что он поэтичнее, а значит, его приятнее читать). Мне капельку стыдно перед Пастернаком за то, что задвинула его перевод, но Лозинский и Пешков оказались познавательнее. Пешков, кстати, — хороший дядя, он решил заново перевести пьесу, сверяясь с шестью предшественниками (были там и Лозинский, и Пастернак, а ещё Кронеберг, Морозов, Радлова и великий князь Константин Романов), и благодаря его усилиям пьеса стала выглядеть (в публикации 2003 года) совсем иначе. Вы уже не увидите Гамлета-нерешительную-неженку или Гамлета-тучного-труса. Да-да, я крайне предвзята и готова нахваливать этот перевод, потому что новый Гамлет мне понравился. Впрочем уверена, умные люди и без Пешкова знали, что с Гамлетом не так всё просто, как могло показаться.

  А ведь всё началось со стихотворения, которое я хотела написать и для этого решила освежить в памяти всё, что знаю о призраке отца Гамлета. Информации было мало, так что я обратилась к первоисточнику. Ну как первоисточнику... Едва ли можно так назвать трагедию в переводе Лозинского (даже не Пастернака, заметьте) от 1933 года, который хоть и попал по строчкам «тютелька в тютельку» (по декларации самого автора) и считается наиболее точным, но явно же не во всём совпадает с первоисточником. Во многом, потому что первоисточника не существует. Есть три основных источника (Первое кварто, Второе кварто, Первое фолио), но все три между собой разнятся, и в итоге переводчики компилируют какую-то собственную (соавторскую) редакцию, которую и доносят до читателя. Примерно в этот момент я схватилась за голову («Как? Я не смогу прочитать точный перевод каноничного текста?»), но быстро смирилась и открыла наконец книгу.

  За последние пару месяцев выработалась привычка вести читательский дневник, поэтому сейчас я могу с интересом наблюдать, как день ото дня менялось моё мнение о Гамлете и «Гамлете». Например: День 2. Потихоньку уже презираю Гамлета, но ещё пытаюсь понять, что он за человек. Не ясна природа медлительности в решении важных вопросов, мотивы смирения с несправедливостью и пр. День 3. А какие все вокруг Гамлета хорошие, как беспокоятся о нём! Да и нынешний король с прискорбием размышляет, что убил брата. С кро-о-ошечным таким прискорбием. А Гамлет отвратительно обращается с Офелией, невоспитанный и нечуткий. День 6. А вдруг он грубит Офелии, чтобы убить в ней все чувства к нему, потому что ему нужно лишиться всех земных привязанностей, чтобы отомстить? День 8. А ведь Гамлет не просто хочет убедиться в виновности короля, он затеял игру, где ставка — жизнь (вопрос только, чья, и судя по концовке ответ — всех причастных). День 14. В итоге Гамлет решает дилемму своего знаменитого монолога «Быть или не быть» в пользу быть — т.е. бороться — что значит умереть. Смелый, самоотверженный в мести, готов пожертвовать ради этого жизнью — в итоге он добивается своего.
  Забавно, не правда ли?

  По ходу чтения задавалась разными вопросами. Что Гамлет за человек? Что значит его знаменитый вопрос «быть или не быть?» Что за игру он затеял? Что за человек Клавдий? Есть ли шанс, что Гамлет сошёл с ума на самом деле? Любила ли Офелия Гамлета? Почему Офелия сошла с ума? Как в понятиях Лаэрта согласуется открытая достойная месть, которой он требовал вначале, и подлый план, на который он согласился в итоге? Зачем могильщики выкопали Йорика? В принципе, я более-менее разобралась для себя, но остался последний вопрос, на который никак не могу подобрать приемлемого ответа: о чём думал простофиля Лаэрт во время поединка и почему он в момент смерти открылся Гамлету? Какая внутренняя перемена в нём произошла? Что он понял, Фернир его побери?! Считается, что самый хороший человек в пьесе — Горацио. Но он такой тихий, что не вызывает любопытства, у него изначально только одна функция: стать стражем и глашатаем истории Гамлета. В то время как Лаэрт — хоть и буен, хоть и одурачен королём, но не так прост и понятен. И пожалуй, скорее ему я бы отдала честь быть «хорошим».
  А Гамлет, судя по тексту, — человек с переменчивым характером (можно даже сказать, дурным — если подсчитать, как часто он бросается оскорблениями и унизительными намёками), умный, не чуждый высоким идеалам (возможно, слишком высоким), тоже по-своему хороший, искренне страдающий из-за несправедливости. Разумеется, интересная личность, загадка (вероятно, не меньшая, чем сам Шекспир). Если бы я была учителем литературы, то задавала бы сочинение в духе «Раскройте характер Гамлета» только чтобы увидеть, как каждый по-своему понимает Гамлета. Это не та тема, из-за которой надо ссориться, если вы не согласны с кем-то, но это та тема, на которую стоит подискутировать, чтобы увидеть что-то дальше своего носа.

  Чем мне понравился перевод Пешкова, так это тем, что он всегда объясняет игру слов, которой часто пользовался Шекспир, в то время как в остальных переводах это редко встретишь. Например, ключевое место, позволяющее понять Гамлета, — момент, когда Лаэрт и Гамлет вступают в противоборство (так и подмывает назвать это поединком, но Пешков настаивает, что это скорее пари, игра). Гамлет сравнивает себя с амальгамой/фольгой (на фоне которой Лаэрт будет смотреться крайне выигрышно), в оригинале foil, и Пешков комментирует это место:
  

  
  «Вот на каких значениях слова foil строится вся игра: 1. Фольга. 2. Амальгама, зеркальная наводка. 3. Архитект. лиственный орнамент (в готике). 4. 1) контраст; фон to serve as a foil to smb.’s beauty — оттенять чью-либо красоту; 2) партнёр, подающий реплики исполнителю a foil for a comedian — партнёр комика. Это, возможно, ключевое место, Гамлет прямо выдвигает себя в функции зеркала клинка, которое разит отражённым светом, наносит только ответные удары. Одновременно он является партнёром и фоном другим героям и действию».

  Мне нравится это место, потому что оно многое объясняет.

  Опять же, интереса ради можно ознакомиться с трактовками пьесы. Мне очень понравилась версия Альфреда Баркова, в которой пьеса представлялась как сложнейшая головоломка, где что-то около четырёх Гамлетов (я могла сбиться), отец жив, Офелия беременна, а Шекспир в итоге оказывается Кристофером Марло.

  В итоге вы можете читать «Гамлета» как угодно, но даже если отбросить все сопроводительные тексты и сосредоточиться на пьесе, то в сухом остатке — сложное, противоречивое произведение, которое никого не оставит равнодушным или скучающим. Гамлет умер, да здравствует Гамлет!

  6

  348