Рецензия на книгу

• 

  Аноним11 сентября 2016 г.

  Монахиня, врач, двое близнецов. Эфиопия. Если описать кривую моего восприятия от процесса чтения книги, то выглядела она следующим образом: вначале образовалась некая уверенная точка, соответствующая оценки 3, потом из одномерной точки появилась линия, идущая вверх на территорию оценки 4. Несколько раз кривая упёрлась в потолок пятёрки, и потом всё же уверенно обосновалась на территории четвёрки.

  Сначала, повествование показалось скачкообразным и по своему стилю немного напомнило Нарине Абгарян: люди которые всегда со мной, что в моём случае намекало скорее на минус чем на плюс. Однако, чуть перетерпев, повествование более менее выравнилось и чётко привязалось к линии взросления двух близнецов.

  Факт их рождения был уникален. Гениальный врач и монахиня… В результате симбиоза материи и религии, науки и духовности появилось некое существо - Шива-Мерион. Близнецы росли как единый организм и никакие противоречия и сложности жизни не могли разбить этот союз.

  На протяжении всей жизни Шиву-Мериона окружало много людей, большинство из которых очень яркие и запоминающиеся личности. Это Хема - прекрасный медик акушер и в первую очередь мать, которая страстно любила своих названных детей, поклонялась всем богам и не видела в этом противоречий; Гхош, который страстно любил Хему, был мудр и предупредителен; доктор Стоун, живший медициной и не видящий где кончается тело и начинается душа, а также сестра Мэри одухотворявшая и дополнявшая Стоуна.

  Чувствуется, что книгу написал не профессиональный писатель. Здесь нет неизбежного для профессионалов книжного пафоса и разных художественных фентиплюшек. Всё просто и сурово. Очень лично. Такие истории плотно и надолго оседают в памяти т.к. их поддерживает чёткий и ощутимый отклик сердца.

  Одним из казавшихся минусов книги были подробные описания операций, которые плохо вязались с художественной литературой, ощутимо перетягивая одеяло в сторону нон-фикшн. Однако это лишь добавило книге определённую долю реализма, вовлечённости и душевности.

  Вообще, стоит заметить, что по ходу повествования то и дело проявлялись минусы и контакт восприятия ослаблялся, но потом, каким-то чудесным образом, всё налаживалось и восприятие вновь устремлялось в горние дали. Потому, сколько бы у меня не появлялось к книге претензий и недочётов, жизнь их была быстротечна и они неминуемо рассыпалась в прах, уступая место чистому и благородному сиянию медицины.

  3

  33