Рецензия на книгу
Бег
Михаил Булгаков
Аноним7 апреля 2016 г.Ужасно люблю театр, даже с небольшой примесью фанатизма, и сравнительно недавно до меня дошло, что я так трепетно отношусь к этому виду искусства из-за моей безграничной любви к литературе, то есть по-другому просто не может быть, они слишком тесно связаны. (хорошо бы еще спорт с ними как-то связать:))
У пьесы "Бег", между прочим, любимицы автора, очень печальная судьба, как, в принципе, и у тысячи других произведений, запрещенных цензурой: Булгаков писал её специально для МХАТа в 1926 году, но Сталин посчитал её неприемлемой, так как решил, что автор показал последствия Гражданской войны однобоко, со стороны белых, тем самым пытаясь вызвать жалость к "угнетенной" интеллигенции и прочим эксплуататорам, коих наш великий вождь ненавидел всей душой (великий - без сарказма, если что). Горький сражался за то, чтобы пьеса все-таки ожила на сцене, но как только он уехал отдыхать, её сразу же запретили и прекратили репетиции. Жаль, что пьесу так и не поставили в нынешнем МХТ (только в Табакерке в 2003, что, конечно, близко, но совсем не то). И вот в прошлом году Юрий Бутусов, один из лучших современных режиссеров, поставил "Бег", состоящий из восьми снов, в Вахтанговском театре, куда я пойду в конце месяца. Я далеко не всегда читаю пьесы или романы, по мотивам которых ставят спектакли, но в случае с именитыми режиссерами лучше ознакомиться с материалом заранее, потому на сцене может происходить что угодно, и эта свобода творчества кажется мне невероятно крутой.
Главные герои пьесы убегают от революции в бездумной, бессмысленной панике, как боязливые тараканы, параллель с которыми проводится не единожды. Им плохо в эмиграции, которая оказалась синонимом к существительному «выживание», они мечтают о снеге и дорогих сердцу мощеных улочках, и только это заставляет их вернуться (или хотя бы попытаться). Советские идеологи же хотели, чтобы Булгаков пьесу перекроил, потому что на самом деле все эмигранты должны были пылать желанием строить коммунизм, а не в каких-то там сугробах валяться и березки обнимать (глупости какие!) Двумя словами – горькая комедия. Не зря акты здесь названы снами, и эти сны – как резкое утреннее пробуждение, звонкий смех с нотками надежды и столкновение с реальностью с незамедлительно последующим взрывом.
5144