Рецензия на книгу

• 

  Cat_Amari24 января 2016 г.

  Предыстория: первые несколько раз читала эту книгу в незапамятные времена в простом, неизвестно откуда взятом txt-файле. В котором почему-то не было пролога с завязкой, а история сразу начиналась с «пятнадцать лет спустя». И мне даже в голову не пришло, что чего-то не хватает, потому что в процессе чтения книги эта старая история и так вырисовывалась во всех подробностях. Наоборот, казалось, что так и должно быть – с самого начала не ясно, кто кем друг другу приходится, а раскрывается это со временем. (В итоге сцена общей встречи героев и «раскрытия карт» немного отдавала бразильской мелодрамой, но элементы бразильской мелодрамы в неподходящем для нее жанре бывают даже милыми. Как в «Снаффе» Паланика, например.) Когда через несколько лет пролог был обнаружен, он показался чужеродным и совсем ненужным – наверно, потому что книга воспринималась полноценной и без него. (Хотя на самом деле не так все и страшно, дело в привычке.)
  
  В этом году решила перечитать заново (благо теперь у меня есть бумажный экземпляр, ура, товарищи!). Честно говоря, было страшновато: не пропадут ли прежние впечатления и атмосфера, ведь с годами восприятие меняется. Не пропали. Все на месте.
  
  Мое главное ощущение от книги в целом – это тот самый Сад Зла, о котором мечтали вампиры Энн Райс. Мир, подобный дикой природе джунглей, где кругом – удивительная красота, но нет места добру и жалости, где водятся притягательные и на редкость хищные твари. Живой до осязаемости мир со вкусом алкоголя, крови, подгнивших фруктов и ароматизированных сигарет. Мир, просыпающийся по ночам под музыку Bauhaus, Cure и Дэвида Боуи. На самом деле – сплошное эстетическое удовольствие для того читателя, с чьими вкусами и понятием красоты оно совпадает.
  
  

  
  
  Название их города буквально заворожило его: Никто представлял его себе как загадочный перекресток дорог, маленький городочек, где обыденность превращается в сказку. Он нашел его на карте Северной Каролины. Крошечная точка между горами и морем, город со странными запыленными улицами, с сумрачными магазинчиками, где продаются подержанные сокровища, где на кладбищах бродят самые настоящие привидения, где полная луна истекает серебряным медом за кружевными ветвями громадных сосен. Он произнес это название вслух и вздрогнул: Потерянная Миля.

  Как ни странно, здесь много любви – но не героев друг к другу (у них с этим проблемы), а автора к героям. Особенно к потерянным одиноким детям, ищущим жизнь в темноте, в странных книгах и музыке, в опьянении чем угодно и иногда друг в друге. Остающимся чистыми душой несмотря на бесконечные секс-наркотики-рок-н-ролл.
  

  
  
  Девочки-мальчики с открытыми наивными лицами и доверчивыми улыбками, детишки с длинными черными волосами и подведенными черным глазами, детишки со шрамами от бритвенных лезвий на тонких запястьях – дети, которым уже надоела жизнь, дети, которые счастливы, что живут, и напиваются пьяными, и чувствуют себя молодыми. Они все такие юные, думал Дух, ощущая их боль и восторг, их наивную глупость, их красоту и страх. Они такие юные. Они ходят в своих дешевеньких украшениях, слямзенных из магазинов, в своих драных джинсах, в своих черных одеждах – как знак принадлежности к некоему тайному обществу. Обществу, куда принимают лишь тех, кто всегда опьянен: дешевым спиртным, дождливой полночью, сексом или поэзией. Тех, кто любит малоизвестные группы, которые делают настоящую музыку; тех, кто ложится не раньше четырех утра и боится заснуть, распираемый страхом и кошмарными снами наяву.

  А еще это история о дороге домой.
  

  
  
  «Если вы когда-нибудь были настолько удачливы, чтобы принадлежать чему-то, если место принимает вас и вы принимаете это место, вы не покинете его только потому, что оно может убить вас. Есть вещи более ценные, чем жизнь» © П. Брайт о Новом Орлеане после урагана «Катрина».

  Так и здесь: в Саду Зла непременно кого-нибудь съедят. Не застрахованы даже сами хищники.
  
  голосом Николая Дроздова
  
  
  

  
  
  – Мы обсуждаем «Повелителя мух» Уильяма Голдинга. Ты читал это произведение? – Читал. – Тогда, может быть, ты расскажешь нам о соперничестве Джека и Ральфа? Почему оно превратилось в такую вражду? – Потому что их тянуло друг к другу,– сказал Никто.– Потому что они любили друг друга. Они любили друг друга так сильно, что хотели быть друг другом. Только когда ты кого-то любишь так сильно, ты можешь его ненавидеть с такой же силой.

  Никто – наполовину человек, наполовину вампир, взявший, на мой взгляд, самое лучшее от обеих сторон. Он, конечно, трудный подросток, сбежавший от чрезмерно благостного приемного семейства, опять же секс-наркотики-рок-н-ролл… но он способен на искреннюю любовь, привязанность и сочувствие. И мозги у парня имеются (в отличие от его настоящих родителей, которые… мда).
  

  
  
  Дух включил магнитофон, и маленький дом переполнился музыкой «Потерянных душ?»: жесткой и прекрасной безумной гитарой и чистым голосом Духа, исполненным горько-сладкой тоски. – У нас нет корней, но тебе не свалить наше древо… – пел Дух своим золотисто-угрюмым голосом. – Поднимись со мной к самой вершине, где родник с чистой водой… Стив подпевал, подыгрывая на гитаре. Это были слова человека, который еще не забыл, что такое волшебство. Слова человека, который знает. В мире есть волшебство – должно быть. Стив ударил по струнам. Из-под дрожи басов пробилась пламенная, обжигающая мелодия. Дух поднял голову и запел громче. Его голос просочился сквозь трещины в стенах и воспарил в искрящейся ночи.

  Стив и Дух – музыканты, основавшие ту самую группу «Потерянные души?». Дух – самый чистый и добрый персонаж в истории, бесконечно преданный своему другу Стиву. Из-за экстрасенсорных способностей он всегда жил на грани мира реального и сверхъестественного, но если в прошлом вся чертовщина в его жизни была в основном в виде призраков и снов, то после встречи с вампирской компанией она в прямом смысле вломилась в его дом. Для Стива Дух – его светлая сторона и подчас единственное, что держит его в жизни, потому что в остальном там все плохо, преимущественно по вине самого Стива.
  

  
  
  Она зарылась поглубже в чернильные простыни и сонно пошарила рукой по кровати. Рядом никого нет. Пусто. Никакого тепла или запаха чужой кожи, никакой живой плоти, к которой можно прижаться во сне. Пустая кровать… Она резко проснулась, и на мгновение ее охватила паника. Когда она просыпалась одна, ей было страшно и неуютно; она как бы теряла себя и забывала, кто она такая.

  Энн – девушка, которой не повезло. Сама она обычный человек, со своими достоинствами и недостатками, но вот люди в ее жизни… Ей не везло с отцом, очень не повезло со Стивом и просто катастрофически не повезло с Зиллахом. Больше и сказать нечего.
  

  
  
  Голос у него в голове взорвался смехом, диким и непристойным. Духу представилась пустая душа, существо без моральных принципов и страстей, кроме тех, которые можно удовлетворить по минутной прихоти, – безумный ребенок, которому позволено все.

  Зиллах – та самая ходячая катастрофа, по совместительству обладатель дьявольской красоты и сексуального магнетизма высшего уровня. (Ведутся многие, выживают не все.) Персонажей такого типа я называю «совершенное чудовище» - здесь «совершенное» не в плане внешности, а в том, что ни одна хоть сколько-нибудь положительная черта эту чудовищность не разрушает. И любовь у него – чувство тотального эгоиста: «Мое!» Вместе с Твиггом и Молохой они – троица вампиров-панков, которые колесят по дорогам Америки, развлекаются, охотятся и вовремя сматываются потом. Не зря упоминается, что по меркам вампирской расы они еще подростки – такие и есть. (Что мне еще нравится в Никто - у него единственного получалось любить Зиллаха и при этом перед ним не прогибаться.)
  

  
  
  Это такое великое утешение – быть среди тех, кто тебя понимает. А когда ты один – это невыносимо. Кристиан часто задумывался, как же так: люди считают себя одинокими, хотя их так много?!

  Кристиан – «гость из прошлого», из тех времен, когда раса вампиров еще не эволюционировала достаточно, чтобы жить рядом с людьми. А он - такой классический вампир: не переносит солнечный свет и спит днем, не ест человеческой еды и не пьет алкоголя (за что над ним смеется «молодежь»), клыки временами отрастают, как у саблезубого тигра. (Пришло тут в голову, что новое поколение – все в той или иной степени полукровки, как Никто, иначе как еще им так измениться за пару столетий?) Кристиан вписался бы как родной в книги Энн Райс и нашел бы общий язык с Луи. :) Его боль – одиночество и тоска по себе подобным, но выбор из себе подобных не радует. Он пытался уберечь Никто от жизни вампира, подбросив младенца людям – но, как и следовало ожидать, ничего не вышло.
  

  
  
  Все эти годы он пребывал в сомнениях, что ему, может быть, стоило оставить ребенка себе и воспитать его самому; и каждый раз напоминал себе, что он отдал ребенка в чужие руки лишь для того, чтобы дать ему шанс прожить жизнь, не запятнанную кровью. Но он не забыл… И теперь понял, что с тем же успехом он мог бы оставить ребенка себе. Кровь тянется к крови; благословенные и проклятые все равно находят «своих» – тех, для которых они предназначены.

  P.S. Моя любимая - сцена на площади.
  
  Рецензия написана в рамках игры "Несказанные речи"

  11

  362