Рецензия на книгу

• 

  Аноним4 января 2016 г.

  Между Сциллой и Харибдой

  "Без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация. А высшая идея на земле лишь одна и именно — идея о бессмертии души человеческой, ибо все остальные „высшие“ идеи жизни, которыми может быть жив человек, лишь из нее одной вытекают.
  Ф. Достоевский
  

  В лице " Подростка" Аркадия Долгорукова Достоевский находит возможность изложить собственные взгляды на устройство общества, более того, высказать собственную борьбу, ибо проблема "двойника" - глубоко личное, инфернальные мотивв не возникают ради красивости. Здесь мы наблюдаем ролевую литературу, где "я" автора переносится на героя, и тот становится своеобразным резонером.
  А главное здесь проблема - поиск пути возрождения общества. От того столько противопоставлений: Версилов - странник Макар, светская Катерина Николаевна - домашняя Софья, Анна Андреевна - Лиза, князь Сережа - Ламберт. И, наконец, особняком стоит Аркадий - представитель молодёжи, из коей "складываются поколенья", он из неопределившихся, в нем явственно происходит великая борьба добра со злом, от того, столько боли и метаний.
  И даже Версилов со своим "двойником" неоднозначен, ему не сыскать прямой дороги, потому он принимает роль шута - проводника между двумя разнородными обществами, чем схож с ппапашей братьев Карамазовых.
  Центральным тут выступает некая идея, что призвана стать высшей. От неё зависит не только личное спасение, но и весь путь России: здесь скрещивают мечи славянофилы с либералами. Первые , разумеется, за особый путь и спасение посредством веры, вторые - за атеизм, гуманизм и "окно в Европу".
  Идёт борьба более глубинная, скрытая за поверхностным политическим налетом, что, как известно, сиюминутен, так как тенденции в политике определяют года, а культурное, духовное пространство продляется в столетия. Сталкиваются Христос с Ротшильдом - два противоположных мира, что столь неуживчивы в сфере идей и при том идут рука об руку в быту, так мало замечаемом и игнорируемом: мир материальный и духовный, субъективная и объективная действительности, если хотите. Они, по сути, гиперболизованные образы двух миров, ипостаси, возведеннве в совершенство: первый по части святости и господства духа, второй по части бесконечного богатства и господства плоти. При том, что у первый, что второй в своих мирах - властители, цари. Это не юродивые, буть то блаженный, либо же Плюшкин, над кем властвует мир вечного либо же преходящего. Потому образы донельзя демонстративные.
  Аркадию ещё предстоит этот выбор, по молодости его неоперившаяся душа впадает в крайности, считая, что надобно полностью отдаться одному из миром, но, учась полету, соскальзывает в иное измерение. Здесь и ошибки, и искушения, и боль первых грехов, и столкновение "отцов и детей", иными словами "узколобого опыта и спонтанной прозорливости". Борьба плоского и духовного начал ведётся на всех фронтах: потому Аркадий выбирает между деньгами и приблудившимся ребёнком, между игрой и честью, между любовью и страхом познать женщину, между честью семьи и будущей жизнью невинного младенца, между жалостью и справедливостью. Он девственен и физически, и духовно. Грешен он лишь нравственно. Однако нравственность - категория относительная и непостоянная, от того его целомудрие в отношении жизни заставляет его мучиться с выбором и пребывать в поиске, во вражде с собой ради истины, ради пути правды. Так происходит рождение личности.
  Дабы уразуметь роман, необходимо подробно рассматривать портрет каждого участника действа.
  В роли примирителя выступает Макар Иванович, что даже, не заявившись физически, в духовном плане давлеет над умами героев, перейдя же в мир иной, он приносит покой душам живущим. Расколотый надвое образ рассекает два мира, разделяя на две половины добро и зло, посредине открывается путь, на который вскоре ступит целое поколение, коему суждено взять под свою ответственность судьбу России.

  12

  163