Рецензия на книгу

• 

  Аноним27 декабря 2015 г.

  Безысходность как она есть

  Так тяжело читать книгу, когда с первой же главы становится понятно, что ничем хорошим она не закончится. И вроде бы у героев еще все впереди, они смогли уйти от неприятностей, их ждет место на ранчо, у них есть наивная маленькая мечта, и они есть друг у друга:
  

  
  – Люди, которые батрачат на чужих ранчо, самые одинокие на свете. У них нет семьи. Нет дома. Придут на ранчо, отработают свое, а потом – в город, денежки проматывать, и глядишь, уж снова на другое ранчо подались. И в будущем у них ничего нет.
  Ленни ловил каждое слово.
  – Во-во, правильно. А теперь расскажи про нас.
  Джордж продолжал:
  – Но мы совсем не то, что они. У нас есть будущее. И тебе и мне есть с кем поговорить, о ком позаботиться. Нам незачем сидеть в баре и накачиваться виски только потому, что больше некуда деваться. Иной человек попадает в тюрьму и может сгнить там – никто и пальцем не шевельнет. Другое дело – мы.
  – «Другое дело – мы! – подхватил Ленни. – А почему? Да потому… потому, что у меня есть ты, а у тебя есть я, вот почему». – Он радостно засмеялся.

  Но безысходность пробирает с каждой прочитанной страницей.
  Рослый говорит Джорджу о том, что все, приходящие на ранчо - одиночки, им наплевать на других. Не знаю, так ли наплевать? Ведь они тяготятся своим одиночеством, отчаянно хотят иметь того, о ком можно заботиться, с кем можно быть рядом, с кем можно поговорить. Такая и жена Кудряша, ставшая катализатором трагедии. Да, забившая себе голову мечтами о Голливуде и убеждающая себя в том, что она действительно самородок, не даром же "тот человек так сказал". А что ей еще делать? Живет с человеком, которого не любит жизнью, которой не хочет жить и к которой не привыкла. Не имеет рядом никого, готового ее выслушать.
  

  
  – Увидит Джордж, что я разговариваю с вами, задаст мне жару, – шепнул Ленни опасливо. – Он так и сказал.
  Лицо ее стало злым.
  – Да что я, не человек? – выкрикнула она. – Почему я не имею права ни с кем поговорить? За кого они меня считают? Ты такой славный. Отчего ж мне нельзя поговорить с тобой? Я тебе ничего плохого не сделаю.

  
  Да, ее проблемы кажутся глупыми и надуманными, но она такой же маленький человек со своими маленькими мечтами, как и остальные на ранчо, и также как они она была опрокинута жизнью.
  Старик Огрызок. Отказавшийся от своей дряхлой вонючей собаки, позволивший застрелить ее. Понимающий, что его ждет такая же судьба: его продержат на ранчо еще пару лет, пока он будет способен подметать двор, а потом выкинут вникуда. И сейчас его держат здесь только за "былые заслуги" - пострадал на производстве. Огрызок тоже держал свою собаку за былые заслуги, она ведь была лучшей овчаркой в округе, помогала ему загонять стадо, но в то же время спасала старика от одиночества. Может, заботясь о ней, таил надежду, что и о нем, старом и ненужном, все-таки тоже позаботятся? И когда позволил застрелить собаку, отказался от этой надежды?
  

  
  – Вы видели, чего они сделали нынче с моей собакой? Сказали, что от нее никому никакого прока да сама она себе в тягость. Когда меня выгонят… да лучше бы кто меня пристрелил. Но этого они не сделают. Мне некуда идти, и я нигде не найду работы.

  Горбун. Не подумайте, что он из южных негров, он родился здесь, в Калифорнии. У его отца даже свое ранчо было. Но рядом ни одной негритянской семьи. И даже все куры на их ранчо были белые. А что Горбун? Издеваются над ним? Да нет, не издеваются. С ним в детстве белые дети играли, даже некоторые добрые. И сейчас на ранчо он играет в подкову вместе с остальными. Но потом, когда стемнеет, он все равно остается один в своей каморке, наедине с книгами. Так сильно он любит читать? Да нет. Но говорить-то ему не с кем. "Человеку нужно, чтобы кто-то живой был рядом". А Горбун - негр. Его не считают за полноценного человека - мало ли чего черномазый скажет, кто его вообще слушать будет. Когда говорят с ним или при нем, им все равно, слышит Горбун их, понимает ли. Он - фон, он - ничто, он не имеет значения. Мечта героев о собственном ранчо для Горбуна мелькнула лучиком надежды и быстро погасла после слов Огрызка:
  

  
  Огрызок вдруг встрепенулся.
  – Слышь, Джордж! Я уже все обдумал! И даже подсчитал, сколько мы можем заработать на кроликах.
  Джордж сердито поглядел на него.
  – Я, кажется, предупреждал вас обоих, чтоб вы никому ни слова.
  Старик сразу же оробел.
  – Мы и не говорили ни слова никому, кроме Горбуна.

  Есть еще Карлсон. Был ли он таким же наивным, мечтающим, надеющимся? Наверное когда-то был. Сейчас уже нет. Сейчас он уже приспособился к жизни в мире, где каждый за себя, где будни проходят по одинаковой знакомой схеме, где он зарабатывает свои полсотни долларов в месяц, потом тратит их на игры, виски, заведения с девочками по два доллара пятьдесят центов. И пытается добавить комфорта в свое существование, когда это возможно, например, избавиться от старой собаки, от которой вонь из бараков по три дня не выветривается. Мне кажется, он даже думал о том, что старая собака может быть дорога Огрызку, ведь она бесполезная, даже есть сама не может. И искренне в самом конце книги не понимает, почему Джордж и Рослый "сами не свои". Карлсон приспособился к законам, по которым живут на этом ранчо, но ведь на любом другом то же самое.
  Поэтому Джордж не пытается снова сбежать вместе с Ленни. Потому что для них нет другого места. Что Уид, что это ранчо, что другое - все суть одно, и в их жизни ничего не изменится. Каждый сам по себе, пытается выжить в одиночку, не в силах поменять что-то в своей жизни. Да, конечно, будь у Джорджа с Ленни свое ранчо, свой уголок, Ленни никому не смог бы навредить. Он ведь беззлобный, "большой ребенок", но ребенок, убивающий по неосторожности. А Джордж ведь не может быть рядом с ним каждую минуту, чтобы уберечь от своей же силы. Единственное, что он может - выстрелить самому, не позволить это сделать чужому. Ласково нашептывая слова, которые Ленни и так знает наизусть.

  9

  73