Рецензия на книгу
Бремя страстей
Сомерсет Моэм
userbook24 декабря 2015 г.Перед нами реализм, во всей своей природной силе и полноте - эволюция человеческой души, прошедшей сквозь горнила труда и страданий, высушенной теплом красоты и украшенной дарами мимолётного счастья.
Моэм умудрился в рамках одной книги выразить множество идей, описать и возложить на читателя непосильное бремя страстей и показать воочию причины и следствия архаичных стихий, ведущих непрерывную борьбу с волей и разумом человека. Попробую частично рассмотреть некоторые из них.
Если говорить о добре и зле, то эти абстракции, под молотом религии и морали, распадались в руках Моэма на мелкие осколки, в которых тяжело было различить что есть что. Однако нужду и бедность не обличить сложно, ведь эти яркие проявления зла, окутанные атмосферой безысходности, настолько реалистичны, что разумность этого мира обретает крайне сомнительные черты. Моэм не ставит идолом деньги, но показывает ярко и доступно последствия их отсутствия.
Смерть нивелирует бедность и богатство, нужду и достаток, добро и зло; она абсолютно беспристрастна и Моэм, словно окунувшись в апофеоз её торжества, описывает смерть с недюжей смелостью - её страх, пересиливающий самые закоренелые религиозные чувства, её неумолимое наступление и апогей, очищающий и с лёгким скрипом отделяющий тлен от эфира.
Моэм любил писать о том, что он знал, потому то его проза так реалистична. В каждой строчке, за каждой буквой чувствуется реальное видение вещей. Искусство, в глазах Моэма, отнюдь не лишено романтического ореола и мистических прозрений не проявленного, однако снобизм богемы ему чужд. Он тяготеет к первичной красоте простых и понятных образов, скрывающих в своей сути неисчерпаемые глубины познания.
Отдельно стоит упомянуть о любви. Сия субстанция, под трезвым взглядом Моэма, отнюдь не приторно сладкая, напыщенная ромашками и ванилином, а жёсткая и нелогичная, убивающая жизнь, волю и разум на паразитирующем ей теле. Редко кто опускается в такие тёмные глубины такой светлой материи и Моэм это делает мастерски.
Наконец о главном - о поиске себя. Найти самоё “Я”, не пасть под тяжким бременем страстей и попытаться оправдать краткий миг своего существования - вот она, главная задача и сверхидея Моэма. Жизнь человека похожа на персидский ковёр, сплетённый из множества нитей. Узоры на нём могут быть просты и витиеваты, иметь законченный рисунок или хаотичный набросок.
Существует притча, что один из мудрецов древности изложил для своего царя краткую историю человечества в одной строке: человек рождается, страдает и умирает. Наверно можно её чуть расширить и сказать, что человек рождается, трудится, женится, рожает детей и умирает.
Узор прост и неказист. Может ли он оправдать своё существование не стремясь к хаотичному блужданию и усложнению? Каждый узор самодостаточен и его оценка зависит лишь от угла зрения наблюдателя не имеющего никакого отношения к самому узору. Следовательно любой узор правилен, а значит вопрос лишь в субъективном, личностном определении красоты.
Логическая цепь, пытающаяся вытянуть и связать фундаментальные вопросы бытия невероятно длинна, непрерывна и обладает многоуровневой структурой, что в принципе равняется бесконечности или замкнутости в саму себя. Потому, резюмируя и подводя черту под сим длинным текстом, не будет лишним упомянуть сакраментальную сентенцию Достоевского:
“Страшно много тайн. Слишком много загадок угнетают на земле человека. Разгадывай, как знаешь, и вылезай сух из воды”.859