Рецензия на книгу

• 

  olgahnr3 декабря 2015 г.

  Суета, диван и девочки.
  А суеты в стенах НИИЧАВО( Научно-исследовательского института Чародейства и Волшебства) было с лихвой. В начале все суетились вокруг того самого дивана, который, как оказалось, и не диван вовсе, а транслятор. Это значит, что любого, кто ложился на нем поспать, начинало неслабо глючить. Веселенький предмет мебели был, надо и себе такой поискать, что ли. Ладно, с диваном разобрались.
  Потом была суета вокруг Нового года, машины времени, попугая и вообще всяческая суета, которую только можно себе вообразить.
  Только вот тема суеты вокруг девочек, как и тема самих девочек, раскрыта не была, товарищи. Да оно и понятно, нельзя было особо в подробности вдаваться, Советский Союз, как ни как. Присутствие женского пола в романе довольно ощутимо, но оно где-то там, ряду на третьем. Тому доказательством такие кадры, как Гражданка Горыныч, Стеллочка и под конец голая блондинка с пистолетами на фоне постапокалипсиса. Еще там были некие абстрактные девочки, которые в итоге оказались бородатыми (почему-то я так решила) математиками-программистами. Обидно, знаете ли. Но это я так, из женской солидарности.
  Что касается пресловутого юмора Стругацких, я бы, скорее, назвала его по-хорошему доброй иронией. Остроумные, слегка наивные, и невероятно светлые и меткие высказывания. Бывает, что какие-нибудь авторы пытаются шутить, и этим кличут на себя волны моего злорадства. Здесь же такого не было ни на долю секунды. Моментами я даже смеялась в голос. Улыбку и умиление вызывали также звучные фамилии персонажей. Был там работник научного института Роман Ойра-Ойра или, вот, весьма противный псевдоученый Забегалло. Какая же это прелесть.
  А теперь поговорим серьезно. На самом деле, книга эта о любви к работе, о людях, которые с таким восторгом предаются своему делу, что рабочий процесс превращается для них в часы сущего удовольствия. Она о том, что для настоящего волшебства нужны только знания, трудолюбие и умение работать в команде. Она о научном подходе к чародейству.
  Во все, чего мы не в состоянии понять, остается только поверить. А поверить можно, если убедишься сам. У Аркадия и Бориса Стругацких убеждать еще как получается. Вот читаешь и веришь, что где-то есть такое место, в котором считается вполне обыденным, в любой непонятной ситуации просто так взять и выйти сквозь стену, а в случае необходимости даже переместиться во времени, и с помощью мысли варганить настоящие съедобные бутерброды с колбасой или, что особенно полезно, создавать дубли других людей. Вот достанет тебя какой-нибудь вредный индивид, что сил больше его терпеть не будет, ты опосля создашь себе его дубля и мстишь за все причиненные тебе тяготы и лишения. А мстить можно даже в особо тяжкой форме, по Стругацким, эти самые дубли боли не чувствуют.
  Есть еще одна вещь, которая лично для меня является плюсом в контексте творчества Стругацких, но большинство современных читателей сочтут ее минусом. Это советский дух, которым пропитаны страницы "Понедельника". Главный герой, ленинградский программист Саша Привалов, каждое утро встает, застилает постель и делает зарядку, иностранцы здесь априори говорят на английском, и за получением зарплаты работники выстраиваются в очередь у кассы. Есть в этом, как мне кажется что-то уютно-олдскульное, даже своеобразный шарм. Наши писатели с таким воодушевлением описали происходящее в повести, что я как-будто лично там побывала, своими глазами увидела и поучаствовала в этом союзном творчестве науки и магии. Союзном, понимаете?

  11

  43