Рецензия на книгу

• 

  Аноним30 ноября 2015 г.

  Внимание! Это рецензия на книгу. Не на исторический ход событий. Это ни в коем случае не попытка доказать, правду говорил Солженицын или врал безбожно! Это просто отзыв о прочитанном, о прочувствованном.

  Мимо вереницей идут такие разные люди. Молча идут, потупив глаза.
  Что такое Гулаг? Где он находится? Как кусок земли (пусть и очень большой) умудрился поглотить столько людей? Проглотил и не подавился. Проглотил и не изменился.
  А люди все идут и идут. Без вещей, без эмоций, без мыслей. Идут мимо меня и у меня уже в глазах рябит. А цепочка людская все никак не кончается.
  Кто они такие? Почему они все здесь? Чего хотят? За что страдают? Какие они? Кто они? Сильные? Смелые? Слабые? Трусливые? Продажные? Верные? Честные? Злые? Мошенники? Студенты? Профессора? Да какая разница, это ведь совсем неважно. Господи, сколько же их. Сколько же их ушло и сгинуло там. Тех, о ком никогда и никто теперь не узнает. Ни имен, ни фамилий, ни статьи, за которую они отправились в пасть этого ненасытного зверя, ничего не осталось. Ни-че-го! И это самое страшно, по-моему.

  Солженицын рассказывает очень ровно. Но только ровно не в том смысле, что без эмоций и спокойно, наоборот, вся книга сплошная боль, сплошной надрыв, сплошной излом. Поначалу это шокирует. Затем, наоборот, притупляет эмоции. А потом просто понимаешь, что никуда уже из себя эту историю не вытравишь. Никуда не сбежишь от страшных слов, от страшных подробностей. Жуткая книга. В том смысле, что и оторваться от нее невозможно, и невозможно избавиться от мысли, что не хочешь все это читать, не хочешь знать подробностей. В интернетике обычно говорят "развидеть". Вот я одновременно и хочу навсегда отпечатать в себе все эти истории и в тоже время проскальзывает у меня желание отмотать время назад и не читать эту книгу, даже в руки ее не брать, не открывать, не вздрагивать от того, что было совсем недавно и что вполне может повториться в любой момент в любой стране с любым человеком.

  НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ. Вот, что приходит на ум в первую очередь. Жестокостью людской (спасибо современности) меня не удивишь и не проймешь. Но вот колоссальная, нет, ЧУДОВИЩНАЯ несправедливость, совершенная над сотнями тысяч людей меня поразила. Даже не так, она меня слово чем-то тяжелым по голове стукнула и я весь месяц приставала к родителям с вопросами типа "нет, ну, а как же?..". Долго думала, писать об этом или нет, но книга оказалась настолько личной, что да, напишу. Никто из моей семьи не пострадал от сталинских репрессий. Вообще ни от каких репрессий не пострадал. Зато мой дедушка по маминой линии был лично со Сталиным знаком, часто пересекался (вообще возможно употребить этот глагол по отношению к тому времени?) вне работы и всегда хорошо о нем отзывался. Жаль только, я уже никогда не узнаю, что он на самом деле думал о нем. Вот так внезапно Солженицын дал мне повод чуть лучше разобраться в истории собственной семьи. Нет, я знала, кем был дед, но как-то не задумывалась о том, что хотя бы по долгу службы он встречался с людьми, о которых я читала в учебниках истории. А еще я, оказывается, очень мало знала о репрессиях, в школе этот вопрос почему-то замалчивали, в университете то ли до него вообще не дошли, то ли я ту лекцию прогуляла. Так что "Архипелаг Гулаг" стал для меня своего рода откровением. Я не знаю и не хочу знать, какое соотношение правды и вымысла в этой книге. Но одно я осознала очень точно - даже если всего десятая доля рассказанного правда - этого уже достаточно для того, чтобы ужаснуться.

  Да, Солженицын обижен, но, согласитесь, у него и повод пообижаться есть. Притом немаленький. Так что можно (и нужно) простить ему иногда чрезмерную язвительность, иногда чрезмерное сгущение красок на тему "а вот не в россии все лучше". И рассказывает ведь он не о лагере, не о тюрьмах и даже не методах ведения следствия или допроса. Он говорит о людях, о сотнях, тысячах людей, прошедших или сгинувших, о тех, кто выжил или о тех, кто навсегда где-то там потерялся. О том, какие разные бывают люди и какими похожими они могут становиться в нечеловеческих условиях. О том, как ломаются люди или о том, как они выдерживают все, что мы с вами даже порой и вообразить то неспособны. И я опять не о пытках, я о том, каково это, когда у тебя впереди ничего нет, нет завтрашнего дня, да какой завтрашний день, даже сегодняшнего вечера может не быть, потому что гулаг отнимает любой даже малейший намек на будущее.

  На самом деле, все, что есть под этой обложкой какой-то просто апофеоз ужаса. То, что творили с людьми под следствием, как ломали, коверкали и просто выворачивали наизнанку человеческие души просто не укладывается в голове. Кажется невозможным представить себе такое. И все ради чего? Ради того, чтобы правящая верхушка чуть подольше оставалась у власти? Ради некой высшей цели? Ради блага страны? Так и слышится вопрос "а вы советский человек?" и этим вопросом все они загонялись в тупик, потому что можно было пройти все круги ада и потом уже, когда казалось, что самое гадкое позади, осталась только ежедневная мерзость гулага, как тут же тебя вызывали в уютный кабинетик и какой-то там слащавый следователь задавал этот роковой вопрос. И нет на него правильного ответа. Ответишь "нет" - получишь второй срок (в лучшем случае). Ответишь "да" - запишешься в стукачи. Вот и сиди выбирай. С какой стороны ни посмотри, все, что происходило с человеком в гулаге (и в процессе его попадания туда) это все постановка перед ним вопросов, на которые невозможно дать правильного ответа. Вынести пытки или сломаться? Сдать друзей и товарищей (даже если они и в чем невиновны) или сесть одному? Стать стукачом или получить второй срок? Сотрудничать со следователем или плюнуть ему в лицо? Пресмыкаться перед урками или не бояться их? Попробовать сбежать или остаться? Съесть скромную (ничтожную, отвратительную) пайку сразу или оставить на потом? И вот это то и ломает человека. Говорят, что не бывает безвыходных ситуаций... о, по-моему, те, кто это придумал просто не сидели в наших лагерях. Потому что здесь, куда ни сунься, все равно упрешься в этот смысловой тупик. Что ни выбери, все одинаково плохо. Или не одинаково, но все равно плохо.

  А еще я старалась не читать "Гулаг" на ночь, потому что даже после двух-трех страниц мне снились кошмары. Не помню ни одного сна, но точно помню, что были они исключительно "по гулагу" и было очень страшно. Вообще, я очень страдаю от того, что практически никто из моего окружения не видит в этой книге ничего особенного. Ну было и было. Ну написал там что-то антисоветское. Ну переполошилась власть. Ну запретила. И??? А я вся как один сплошной оголенный нерв после этой книги. Я никак не могу успокоиться, не могу отбросить от себя все это. И Солженицын прекрасно знал, как надо рассказать, чтобы пробрало. А все эти невинные "читатель, а ты представь на этом месте себя" или "а вы попробуйте хотя бы одну ночь да в таких условиях" или даже "а если вообразить на этом месте своих детей?". Мороз по коже, волосы дыбом. Во-первых, от того, через что способен пройти человек и выжить, может быть, не остаться человеком, но все равно выжить, уцелеть, перестрадать, не замерзнуть, не умереть от голода, не погибнуть от слабости или истощения... Во-вторых, от того, в кого может превратиться человек, взявший в руки палку и поставленный над "врагами народа". И самый отвратительный вопрос, которым задается Солженицын "а что бы я делал, окажись я на его месте?". Ведь всех этих следователей, судей и прочих бездушных винтиков машины можно понять, достаточно только подумать о том, что откажись они работать по этой схеме и сами бы в туже секунду оказались в роли обвиняемых и даже не только они, но их родители, жены, дети. Страшен этот выбор "умри ты сегодня, а я умру завтра", но как же трудно от него удержаться. И разве можно винить тех, кто просто не хотел умирать? Не хотел подвергать своих любимых пыткам и истязаниям? Да, всегда есть вариант - воспротивиться, объединиться, свергнуть власть и тд и тп, но нельзя судить о том, чего сам не испытывал. Нельзя кричать "да я бы там всех", не пережив того, что переживали эти люди. Нельзя даже просто отмахнуться, сославшись на человеческую подлость.

  Как всегда в таких важных книгах для меня важнее не декорации, а люди. Те изменения, которые происходят с человеком, поставленным в нечеловеческие условия. И как все-таки теплеет на сердце, когда в этом котловане безумия попадаются те, кто сумел остаться собой, остаться честным человеком или хотя бы просто человеком. Но, с другой стороны, все это меркнет по сравнению с тем, во что гулаг превратил женщин и детей, по сравнению с тем, что делали с ними, в какие дикие условия они были поставлены. И хотя вот же черным по белому написано, что женщины переносили эти условия легче, все равно внутри одна сплошная рана от одной только мысли об этих бараках на 500 человек, где не знали, что такое стыд и личное пространство. И чтобы ни говорили люди, женщине было труднее уже хотя бы потому, что она в любой момент могла оказаться один на один с толпой мужчин. А дети... эти... даже не знаю кто. Даже не знаю, в кого они превращались. Хочется сказать "волчата", но мало они похожи на волков, только если тем, что сбивались в стаи. В остальном это люди... просто лишенные всего человеческого, именно по ним и пришелся самый тяжелый удар, потому что они меньше всего были подготовлены к погружению в эту среду, потому что у них было меньше всего шансов выстоять и не сломаться. Просто ломались они не совсем так как взрослые. А все эти яркие "представители серебряного века", тонкие, умные, интеллигентные... и вот они оказываются на архипелаге. И деваться и некуда, и от всей их образованности никакого толка, никак им не спастись. И что же им делать? Как им превращаться в "туземцев"?

  Столько всего намешано в этой книге, даже трудно решить, на что же обратить внимание в первую очередь. Социологический анализ с огромным количеством данных. Анализ исторический с попыткой понять, почему же так произошло или что нужно сделать, чтобы избежать этого в будущем. Предостережение будущим поколениям, потому что мы всегда несправедливо забываем вторую часть пословицы "кто старое помянет — тому глаз вон", а ведь там дальше "а кто забудет — тому оба вон", вот автор и не хочет, чтобы мы забыли, не хочет допустить даже малюсенькую возможность повторения этого ужаса. А потому говорит, говорит, говорит. Но это и попытка сохранить хотя бы часть тех, кто погиб там, рассказать всему миру о тех, кто сам про себя сказать уже не сможет, чтобы только не ушли они в небытие забвенья. Я снова и снова к этому возвращаюсь, так что, похоже, это оказалось самым важным для меня.

  О, Гулаг, вечно алчущий крови монстр... и все эти бесконечные попытки показать палача и жертву, продемонстрировать, как можно было бороться в условиях тотальной несвободы или, напротив, как можно было сдаваться. Я прочитала, я прожила, я прочувствовала. А без оценки по той простой причине, что я не знаю, как можно присуждать цветные звездочки настолько мощному тексту.

  29

  1,1K