Рецензия на книгу

• 

  Bookbeaver25 декабря 2025 г.

  Роман "Бесы" я читаю далеко не первый раз, и книга не перестаёт мне нравится.

  В губернский город, где властителями умов и блюстителями общественного порядка выступают вдова генерал-лейтенанта Варвара Петровна Ставрогина и бойкая жена губернатора Юлия Михайловна, приезжают представители новых веяний разной степени либеральности, революционности и нигилизма. Проведя некоторое время на вольных хлебах во всяких швейцариях и америках, на родине молодые люди развивают бурную деятельность по вовлечению мутных элементов из местных в различного рода проделки, тем самым желая расшевелить провинциальное болото. Делается это всё вроде как ради высоких идеалов - социализма, эмансипации и грядущей всеобщей свободы, но на деле превращается в пакостную, дурно пахнущую историю с печальным концом. Романом Достоевский вполне определённо выказывает своё крайне негативное отношение к радикально и даже террористически настроенным современникам в рядах русских интеллигентов, которые вроде бы мечтали о всеобщем равенстве и братстве, а в итоге считали идеалом крайнюю деспотию отдельных представителей элит над широкими массами. Но обо всём по порядку.

  В "Бесах" от автора досталось всем. Представители власти - некомпетентны, заняты домашними драмами и мнением общества, а не государственными делами, ничего не замечают под самым своим носом, потакают молодёжи, даже когда её выходки переходят все пределы приличий, потому что нужно кого-то там от чего-то "спасти". Читаешь - и тебя постоянно охватывает испанский стыд.

  Либералы предыдущего поколения и сочувствующие молодёжи представлены "гонимым" (только в его воображении) Степаном Трофимовичем Верховенским и отчасти губернатором-немцем Лембке. Они отжили своё на политической арене, от них пахнет нафталином и пылью. В описании этого типа людей Достоевский не далеет ни красок, ни желчи, благодаря чему читатель получает возможность насладиться юмористически-саркастическим рассказом о жизни губернатора и автобиографией Верховенского-старшего, сдобренную щедрой порцией самолюбования. Степан Трофимович как образчик либерала 40-50-х годов нелеп в своём стремлении к фрондёрству. Он хочет быть врагом режима, быть на острие, но смертельно этого же режима боится. В его лице Достоевский высмеял "стыдливых" либералов прошлого, заигравшихся в оппозицию. Их беда - это чувство собственной важности, помноженное на слухи про то, что где-то в тайной канцелярии знатных лиц позорно секут (очень напоминает некоторые современные "ужастики" из каналов и "проверенных" источников). Читать это по-настоящему весело, как бы это ни было грустно. Когда приподнимается завеса мрачности, неожиданно веет чем-то воннегутовским.

  Правда, и революционеры - тоже какой-то странный кагал из весьма разношёрстной публики. Конспирация у них сводится к ночным прогулкам по тёмным переулкам и пролезанию в дыры в заборах. Собрания - к распитию коньяка, нудному чтению программ обустройства будущего общества и неуместным выступлениям тех, кого сейчас бы назвали радфеминистками. Высмеяно всё - принципы организации (которых нет), "революционная деятельность", которая сводится к разбрасыванию немногочисленных листовок, подкладыванию порнографических картинок книгоноше и многомесячному лежанию на полу в Северной Америке. При этом революционеры страсть как любят кусаться и постоянно "визжат". Последний образ я считаю просто находкой Достоевского: люди, свиньи, бесы - все ведь могут визжать, от восторга ли, от ужаса. Одно слово - а какой глубокий смысл!

  Тем интереснее обличительная речь Степана Трофимовича ближе к концу книги в адрес "молодого поколения". Он называет идеи социалистов среоточением и апофеозом глупости. Хотя в итоге он сам в эту глупость и скатывается. И тут яблоко от яблони недалеко падает.

  Главную роль среди нового поколения играет сын Степана Трофимовича - Пётр Верховенский, праобразом которого стал Нечаев. Персонаж получился яркий, совершенно безумный, жадный до власти и крови. Его речь про всеобщий разврат как путь к расшатыванию устоев и в целом снисходительно-презрительное видение народа - это сильно и гадко. Пётр - это разрушитель ради разрушения, злодей ради злодейства, Базаров в квадрате. Второй знаковый персонаж - сын генеральши Николай Ставрогин, этот "Иван-царевич" русской революции. Непонятно почему все остальные участники подпольного общества практически влюблены в него, для всех он "очень много значил" по неясной совершенно причине. Разве что их притягивает его нечеловечески циничное отношение к людям, игра практически в бога. Какая там идея его "съела", кроме половой свободы, вообще не ясно. Он не революционер, а тот самый зажравшийся барчук. Образ Николая перекликается со Свидригайловым из "Преступления и наказания", а поход к епископу Тихону в монастырь - с притчей о Великом инквизиторе в "Братьях Карамазовых". Вообще, у Достоевского сцены с откровениями грешников получаются особенно яркими, и не по уровню отвращения читателя к содеянному ими, а по накалу страстей вокруг этих исповедей.

  Ещё одной нитью, связующей повествование, является пикировка Достоевского с Тургеневым. Сами отношения молодых нигилистов с их отцами-либералами прошлого отсылают к "Отцам и детям", а уж по самому их автору в лице писателя Кармазинова в "Бесах" просто прошлись тяжёлым катком. Здесь Фёдор Михайлович раскрыл всю свою язвительность, и читать его едкие реплики было весьма забавно. А главное, понимаешь, что ничто не меняется. "Уход" Кармазинова со сцены - это уходы всех наших поп -звёзд, после которых следует череда "прощальных" и "последних" турне, десяток "завершающих" альбомов... а потом они возвращаются снова.

  Но не всё в книге вызывает лишь смех или чувство неловкости вкупе с гадливостью. В школе меня поразил смелостью идей странно излагающий свои мысли любитель чая Кириллов. Он не спал ночи напролёт и думал о том, почему люди не смеют убить себя? Чего им бояться, если бога нет и нет вечного возмездия? Сильно, смело, свежо и продолжает излюбленные размышления на тему того, что "если бога нет, то всё дозволено". Тогда я, конечно, ещё небыла знакома с идеями Ницше о новом человеке, который превзойдёт сам себя и сам станет распоряжаться своей судьбой, а про буддизм с избавлением от страданий тоже лишь слышала. Сейчас же я понимаю, что меня увлекла не столько сама идея, сколько та всепоглощающая страсть, которую Достоевский смог передать у Кириллова.

  А вот женские персонажи, как мне кажется, снова автору не удались. Что ни молодая особа у него, так всё в экзальтации, в горячке, в припадках и пароксизмах. Ни одного уравновешенного персонажа, сплошной надрыв и истерика. Сцена с "падением" Лизы просто смехотворна, одержимость Дарьи вызывает недоумение, а созависимые отношения Варвары Петровны со Степаном Трофимовичем на протяжении двадцати лет - просто пример того, как не надо выстраивать жизнь.

  Можно было бы ещё много писать про эту книгу, но лучше её просто прочитать - слишком много в ней граней, всего не охватить.

  10

  54