Рецензия на книгу

• 

  Аноним7 декабря 2025 г.

  «...тяжелое, очень тяжелое было это время — шестидесятые годы XVII столетия, к которым приурочивается наше повествование...»

  Одна из самых сложных для меня книг за последнее время и один из самых трудных пунктов, завершающий мой исторический челлендж этого года. При этом я не могу сказать, что мне было неинтересно, наоборот, в некоторые моменты я даже оторваться не могла от происходящего на страницах, но слог автора для меня был тяжеловат, а центральная тема произведения, честно сказать, не вызывала у меня огромного интереса.

  
  ... в эти тяжелые шестидесятые годы русская земля раскололась надвое — разорвалось надвое русское народное сердце, надвое расщепилась, как вековое дерево, русская народная мысль, и самая русская жизнь с этих несчастных годов потекла по двум течениям, одно другому враждебным, одно другое отрицающим...

  Церковный раскол XVII века в Русской православной церкви считается одним из сложных периодов в истории, но и одним из самых значимых, чьи последствия не устранены и по сей день. Для меня эта тема совершенно незнакома, поэтому всё, что я читала в романе, мне было ново и интересно. Хорошо знакомые личности переплетались с незнакомыми, но очень значимыми. Отдаю должное автору: образы его героев яркие и очень реалистичные. Описывает он их таким образом, что возникает неистовое желание познакомиться с ними ближе, почитать другие источники.

  
  Два главных действующих лица в нашем повествовании, Никон и Аввакум, невольно напрашиваются на сравнение. И тот и другой — борцы сильные, с железною волей.

  В правление Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим за свой характер и набожность, произошёл тот самый раскол, который разделил верующих на тех, кто принял реформы патриарха Никона, и тех, кто предпочёл остаться старообрядцами. Впоследствии их стали называть отступниками, еретиками и всячески преследовать. Ставший лидером староверов протопоп Аввакум, ярый противник новых реформ, принял мученическую смерть на костре за свою веру.

  
  В то время когда в Пустозерске дым и чад от сожигаемого Аввакума серыми облачками возносился к пасмурному небу, в Кирилловом монастыре, на Белом озере, враг и погубитель всей жизни первого расколоучителя Никон умирал медленною, мучительною смертью всеми забытого старика и заточника.

  Надо отметить, что для всех главных действующих лиц великий раскол закончился весьма трагично. Боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова — ещё один яркий персонаж этой драмы — пожертвовала всем ради сохранения старой веры, была лишена всего имущества, сослана в монастырь, а позже отправлена в Боровск и заключена в земляную тюрьму, где и умерла от истощения и голода в одну из ноябрьских ночей.

  
  В ночь с 1 на 2 ноября 1675 года и сама она откуковала.
  Акинфеюшка исполнила ее завет: в ее руке закоченела правая рука умершей с сложенными истово двумя перстами...

  Царь Алексей Михайлович пережил Морозову всего на четыре месяца, скончавшись в конце января 1676 года от сердечного приступа. Царю было сорок шесть лет. Стремление привести обряды Русской православной церкви к единому стандарту по греческому образцу породило у патриарха Никона стремление провести церковные реформы, которые изначально были полностью поддержаны молодым царём.

  
  Тогда он и сам был молод, больше любил, и Никона, «собинного» друга любил, и Аввакума... Тогда еще не было этих смут, этого раздвоения русского сердца из-за креста... Не было и казней... Все изменилось, все изменило царю и человеку — одна природа не изменила ему...

  Одним из нововведений, предложенных патриархом, было главенство церкви над светской властью, что и вызвало острую реакцию царя. Самовольное отречение Никона от патриаршества только усугубило дело. И первого декабря 1666 года в результате проведённого суда он был лишён высокого сана и сослан в дальний монастырь. Только после смерти Алексея Михайловича ему было даровано прощение и разрешение вернуться обратно в Москву, но Никон умер в августе 1681 года во время обратной дороги.

  
  Стоявшие у его изголовья архимандриты Сергий и Никита кирилловский поняли, что «великий странник собрался в далекий, неведомый путь», и стали читать отходную...
  И Никон все понял: сложив на груди руки, вытянулся — вытянулся и глубоко, продолжительно вздохнул, чтоб уже больше не повторять этого вздоха...
  Так кончил и другой боец из воинов той великой битвы, которая вот уже третье столетие ведется между двумя половинами русской земли, ведется единственно вследствие того, что обе половины не ведают, что творят...

  Данная тема совершенно не входит в круг моих обычных интересов, и если бы не участие в историческом челлендже, можно утверждать с абсолютной уверенностью, что я никогда бы не взялась читать книгу по такой сложной и запутанной теме. Но в этом и есть уникальность подобных марафонов: можно весьма неожиданно сделать для себя удивительные открытия и сильно расширить читательские горизонты. Это было весьма витиевато, и порой было довольно затруднительно пробираться через этот своеобразный и многослойный текст, но результат однозначно того стоил.

  40

  97