Рецензия на книгу

• 

  Аноним28 сентября 2025 г.

  Без эвфемизмов

  Слушайте, это совершенно прикольный роман! Он неэтичный, нетолерантный и некорректный, что в наше время засилья эвфемизмов воспринимается неожиданно свежо и забавно. Забавно, уточню, не потому, что там присутствует юмор (даже иронию надо искать с лупой), а за счет категоричности суждений и явного отпечатка (как мне показалось) личности автора, которую в более зрелых текстах Шарлотта аккуратно прячет за благопристойностью. А вот здесь (это ее первый роман) еще нет!

  У меня вообще сложилось впечатление, что это в каком-то смысле отражение внутреннего мира писательницы (причем сознательно ей созданное), где борются ангел и демон. При этом демон – мужчина, от лица которого идет повествование, а ангел – юная барышня, которая появляется примерно в середине книги и нейтрализует его. Немного почитав о судьбе самой Шарлотты, можно убедиться, что это куда больше автофикшен, чем можно было предположить изначально. И именно вот это вот все (а не сюжет, и боже упаси, не романтическая составляющая – которая в последней четверти достигает зефирного уровня) делает его интересным!

  Теперь немного подробностей о том, про что это все и о чем тут можно прочитать.

  Во-первых, надо сказать, что в викторианской прозе несомненно есть свои достоинства. Открываешь этот роман – и словно надеваешь домашние тапочки, и подвигаешь кресло к камину - на тебя снисходит умиротворение. Иногда этого уже достаточно.

  Во-вторых, это типичный британский роман с изящным слогом. Он несколько избыточен в плане описания внешности персонажей, но зато дает возможность оценить смысл популярной ныне максимы «показывай, а не рассказывай».

  Но начну все же с сюжета, как верхнего слоя. Повествование идет от лица молодого человека – некоего мистера Уильяма Кримсворда. Ему двадцать с хвостиком, он окончил Итон, имеет дядюшек, которые оплачивали его учебу и жизнь, а также брата Эдварда – преуспевающего предпринимателя (в американском духе скорее, и это делает его персоной презираемой с чисто английской точки зрения). Тем не менее, имея все это, Уильям мыслит себя бедным сироткой. Его трудно назвать симпатягой, сначала он пренебрег предложениями дядюшек по обустройству его будущего:

  
  «я все не мог понять, почему, росший без родителей, я должен чувствовать себя должником перед дядюшками Тайнделлом и Сикомбом за свое обучение; когда же я подрос и узнал мало-помалу, какая жестокая неприязнь, какая смертельная ненависть стояла между ними и моими родителями, когда узнал обо всех неудачах, постигших наш дом, — вот тогда я устыдился той зависимости, в которой жил все это время, и решил никогда более не принимать никакой помощи из рук, отказавших в куске хлеба моей умирающей матери. Именно под влиянием этих чувств я и отказался от сикомбского прихода и от женитьбы на одной из кузин-аристократок»;

  а затем, устроившись на работу к своему брату, через 3 месяца поругался и с ним:

  
  «неприязнь, зародившаяся между мною и моим хозяином-фабрикантом, с каждым днем все глубже пускала корни и отбрасывала тень все мрачнее, лишая меня и просвета жизни; я прозябал, как убогое растеньице в сырой темноте за скользкими стенами колодца».

  Дальнейшая судьба (прямо скажем, более чем милосердная) привела Уильяма в Брюссель, где он по рекомендации получил место учителя английского сначала в пансионе для мальчиков, а затем – в дополнение, в соседнем, для девочек.

  Это, кстати, любопытный момент. Сама Шарлотта пару лет также училась и преподавала в пансионе в Бельгии (разумеется, девочкам), так что неудивительно, что она быстро переместила своего героя к барышням (что она знала про мальчиков?), где ей явно было проще ориентироваться. И где (что, наверное, основное) она могла в полной мере выместить на несчастных книжных ученицах всю свою накопившуюся неприязнь к реальным девушкам.

  Следующая далее череда их портретов – это просто царство уничижительного гротеска, причем досталось там всем характеристикам: внешности, уму, характерам, национальности и даже религии. Вот один из примеров (это про ученицу-немку):

  
  она среднего роста, с длинным туловищем и короткими ногами, с бюстом весьма развитым, но бесформенным; талия чрезмерно сжата немилосердно стянутым корсетом, платье тщательно подогнано по неказистой фигуре, огромные ноги истязаются в маленьких ботинках; голова небольшая, волосы приглаженные, заплетенные и донельзя напомаженные; очень низкий лоб, очень мелкие, мстительные глазки; вообще, в чертах есть нечто татарское: приплюснутый нос, высокие скулы — между тем в целом ансамбль отнюдь не безобразен; довольно приятный цвет лица. Это о наружности. Что же касается внутреннего мира — скверный и прискорбно невежественный; она не способна правильно писать и говорить даже по-немецки, на родном языке, тупица во французском, потуги ее изучать английский начисто бесплодны

  Сравните с описанием учениц-англичанок:

  
  характерными их особенностями были чистое, но небрежное платье, вольно убранные волосы, ровная осанка, гибкий стан, белые тонкие руки, черты скорее неправильные, но с большим признаком ума, нежели у бельгиек; строгий, скромный взгляд, в манерах — национальная благопристойность и сдержанная вежливость (благодаря преимущественно этому обстоятельству я и мог отличить дочь Альбиона и питомицу протестантской церкви от приемыша Рима, протеже иезуитства).

  Вообще, вся книга – это сплошной гимн Британии, где все определенно лучше, чем в любом другом месте мира, начиная от способов заварки чая и заканчивая ее жителями.

  
  «Кин и Вандам (наставники-фламандцы)... Бедолаги! Если б не были они в моих глазах такими тупоумными, малодушными, такими безразличными ко всему на земле и небесах — я проникся бы к ним безмерной жалостью».

  И даже о недостатках Англии написано с уважением:

  
  «англичане в отношении дорогостоящих капризов опережают все прочие нации на земле и являются более жалкими рабами общественного мнения и привычки поддерживать общепринятую форму, чем итальянцы являются рабами римской церкви, французы — тщеславия, русские — своего царя, а немцы — темного пива».

  Ну и про чай (невозможно не процитировать):

  
  «Френсис приготовила чай, как заваривают его иностранцы, а именно из расчета чайную ложку на полдюжины чашек».

  Ужас, действительно! И только спустя несколько лет девушка научилась заваривать чай правильно:

  
  «после того как я объяснил и показал ей, как приготавливать чай по-английски, и Фрэнсис оправилась от ужаса, вызванного столь невиданным количеством положенного в чайник главного ингредиента, она устроила мне настоящее английское пиршество, за которым не было недостатка ни в свечах, ни в огне, ни в комфорте».

  Отдельный любопытный момент - сравнение протестантизма с католицизмом (в пользу первого, само-собой):

  
  «Я имею довольно слабое представление о колдовском напитке римского католицизма, и в делах веры я не фанатик — но подозреваю, что источник всей этой преждевременно наросшей грязи, столь очевидной, столь обычной в папистских странах, следует искать в порядках, если даже не в доктринах римской церкви».

  Однако никаких более строгих аргументов в отношении преимуществ протестантской веры автор нам не предоставляет. Наверное, полагает, что это и так очевидно. А жаль, было бы интересно углубиться в тему.

  Финальная часть, как уже сказано выше, несколько портит общее впечатление своей банальностью и переслащенностью, но с другой стороны, он вполне уместен в предложенном контексте.

  Пожалуй, основное, зачем стоит читать (если не брать во внимание любопытные оттенки характера самой Шарлотты, которые, как мне показалось, тут отлично проявляются), это то, как на самом деле представляет себе средний житель Британии окружающий мир. Почему-то кажется, что за прошедшие почти лет мало что в этом отношении изменилось.

  14

  334