Рецензия на книгу

• 

  Аноним9 сентября 2015 г.

  Другой и Маска без лица.

  В этой книге мне открылись две совершенно противоположные личности Брэдбери-писателя и Брэдбери-обычного человека. Но обо всем по порядку.

  Какой же он, "марсианин с большим сердцем"?
  В каждой строчке видно, что Брэдбери – это гейзер эмоций. Он пишет активно, эмоционально и артистично погружаясь в описываемую тему, а энергия, исходящая от него кидается в глаза в каждой строчке.
  

  
  «Потому что такой уж я есть: чудо природы, взрослый с ребенком внутри, который помнит все, что с ним было»
  По воспоминаниям Брэдбери можно легко представить его в детстве, конечно – это Дуглас из «Вина из одуванчиков», маленький, жизнерадостный мальчишка, скользящий в солнечных лучах незабываемого детства в ароматном, летнем, дедушкином саду. Брэдбери часто берется рассказывать, что его вдохновило на тот или иной рассказ, но, наверное, ни один из них не был настолько искренне раскрыт перед глазами любопытного читателя. Хотя кто бы сомневался, что «Вино из одуванчиков» на самом деле очень личное произведение, но сколько там, оказывается, было секретов. Существовал ли на самом деле Гринтаун? А настоящий Душегуб? И тот таинственный огромный овраг? Даже мурашки бегут по коже, когда вдруг узнаешь, сколько сказок, сотворенных Брэдбери на самом деле воплотилось в жизнь.

  И разве Брэдбери вспоминает только «Вино..»?

  И разве Брэдбери вспоминает только «Вино..»? Не менее интересно показывается закулисье «451 градуса по Фаренгейту», сколько любви, труда и вдохновения вложил писатель сначала в роман «Надвигается беда», потом в его сценарий к экранизации и, наконец, в саму экранизацию. Он смог настолько впечатляюще передать наиболее «дорогие сердцу» моменты, после которых, я вдруг поймала себя на мысли, что уже не читаю книгу, а раздумываю, есть ли у меня находясь на глубине метро возможность подключиться к мобильному интернету, чтобы убедиться во всей этой описываемой красоте. Оцените, это же надо увидеть!
  
  «Мой юный друг, в фильме есть сцена, когда мальчишки (Питерсон и Шон Карсон) бегут через кладбище и видят, как мимо проходит поезд. Они сидят, съежившись, рядом с насыпью, - и в какой-то момент поезд дает свисток, надгробные камни шатаются, и ангелы плачут пылью. Вот оно!»

  Брэдбери пишет, что его вдохновляет практически всё – множество крупных и незначительных событий в его жизни, вызывают самую разнообразнейшую гамму эмоций, которую он сломя голову спешит излить на бумагу в порыве вдохновения.

  О себе же зачастую он отзывается, как о человеке, который в увлечением делал то, что ему нравилось и что неожиданно для него нашло признание общественности. Нет, он был не настолько наивен, чтобы не признавать своего таланта и не прибеднялся перед читателем. Не остается сомнений, что он был очень откровенный человек, добродушный, и, хоть на самом деле серьезно относился к тому, что делал, он всегда оценивал себя со своеобразным юмором.
  В общем, это все мое впечатление об Брэдбери – о человеке, с которым было бы приятно провести время. Единственно, вот с Брэдбери-писателем у нас оказалось полное непонимание и его точку зрения касательно, как он выразился, «творческого дзена» для меня оказалась совершенно неприемлема. Утрируя: «Пиши! – говорит Брэдбери – Влюбой непонятной ситуации, пиши! Не останавливайся». Чем больше ты пишешь, тем лучше.
  

  
  «Потому что я убежден, со временем количество перейдет в качество»

  А вот баба-яга против. Я вот убеждена, что как раз при стремлении к количеству, качество наоборот падает к нулю, пока не превратится в пустую графоманию. Зачем плодить сущности? Особенно запомнилось его сравнение деятельности писателя с другими профессиями (если некоторые корректно так называть) – с хирургом, спортсменом и художником. Аналогия со спортсменом мне показалась вообще не уместной – да, там результат достигается упорными тренировками, систематическими повторениями упражнений, где можно согласиться, что да, количество тренировок влияет на результат. Но писательство - это не спорт, и если проводить аналогию, мне кажется полезнее было бы брать не количеством написанного, а количеством прочитанного (при этом, непременно, обдуманного), потому что в таком случае, может возникнуть тема, о чем написать, а не «писать, ради того, чтобы писать».
  С художником оказалось тоже «все сложно», наши взгляды явно не сходятся, но пусть, это можно списать на перевод и интерпретацию смыслов.

  Вернусь к писательству, в общем, моя позиция – что писательство – это огромный интеллектуальный труд, не лишенный эстетического исполнения. И, уверена, он создается не так легко, как советует Брэдбери «Просто беги! Беги как ветер по простору своей фантазии, не думай и расслабься!». Нет, этот метод действенный, вполне верю, что сам Брэдбери им и пользовался, но то «что позволено Юпитеру, не позволено быку». Было особенно странно слышать от него этот убежденный совет, который по его мнению, подходит к любому начинающему писателю, когда как раз на примере моего самого любимого у него рассказа «Ба-бах! Ты убит» подтверждается моя точка зрения.

  Брэдбери писал так и этот «дзен» невозможно передать или научить другого – он останется только с ним, потому что только он умел так писать. Просто он верил, что творит совсем не хитрое «волшебство» и так, при желании, может каждый.

  28

  117