Рецензия на книгу

• 

  Аноним7 сентября 2015 г.

  А судьи кто?

  "А судьи кто?" - задает риторический вопрос герой Грибоедова. На что Толстой отвечает нам целым романом. Романом о несовершенствах законодательной власти того времени, не особо эти несовершенства и усовершенствовались, а прошло немного-немало сто с лишним лет. Роман об искуплении человеческих грехов, в которых буквально тонет развратное общество. Роман о том, как порочные люди судят пороки, аморальные проповедуют морали, безнравственные доказывают свою нравственность, а невинные отбывают срок в местах не столь отдаленных. Что ж, обо всем по порядку.
  Начну с вольного пересказа сюжета. Роман большой, что свойственно моему любимому автору, поэтому краткое содержание в общих чертах:

  Екатерина Маслова - молодая женщина, выросла и работала в господском доме. Росла без родителей. В юном возрасте, когда в имение заезжал племянник тетушек, которым она служила, невольно влюбилась в него, сама того не замечая. Его терзали те же чувства. Будучи молодыми и невинными, они провели вместе целое лето, затем расстались, оставшись друзьями. Их любовь была чистейшей и прекрасной и что из нее выльется такая драма, никто и представить не мог. Тот самый красавец племянник - Дмитрий Нехлюдов, искренний, с прекрасной душой и благими намерениями, молодой человек, за несколько лет службы превращается в развратного и испорченного светом Князя. И вот, однажды он приезжает к тетушкам и соблазняет Катюшу. Затем дает ей 100 рублей и уезжает. Катюша рожает от него мертвого ребенка и становится проституткой. Спустя 10 лет Нехлюдов, выполняя работу присяжного заседателя в суде видит ту самую Катюшу. Ее судят за дело, в котором она не виновата, и отправляют на каторгу. Тут в Нехлюдове просыпается благородство. Спешу заметить, что он вел праздную жизнь все эти 10 лет: менял женщин, был в связи с некой замужней дамой, намеревался жениться на одной княгини, но никак не мог точно обозначить свои намерения. И вот, в этом морально умершем человеке просыпается совесть. Он видит, что эта бедная, обманутая и вовлеченная в порочную жизнь именно им, женщина - теперь может помочь ему искупить все свои грехи, может стать средством воскресения его гаденькой души. Он благородно намеревается вызволить ее из заключения и более того, жениться на ней. Да так благородно намеревается, что все эти его планы заставляют пустить слезу о том, какой же он все-таки прекрасный человек. В общем, все заканчивается достаточно неплохо. Нехлюдов действительно становится на путь истинный: отдает все свои земли крестьянам, помогает заключенным, сопровождает каторжных в Сибирь и добивается помилования Катюши. Она же в свою очередь благородна настолько, что отказывает ему в предложении стать его супругой. Концовка в точности такая: Катюша помилована судом, становится женой каторжного, с которым знакомится по пути в Сибирь ( не из-за любви, а потому что должна это сделать, дабы отказать Нехлюдову. А отказать ему должна, лишь потому что не хочет, чтобы он погубил свою жизнь из-за таких жертв), Нехлюдов же читает Евангелие и задумывается о философских вопросах, тем самым становясь своеобразным символом очищения души. Вроде средств для похудения: до и после. "Я был мерзким и гадким, но потом осознал всю свою гадость и исправился. Попробуйте и вы!" Собственно, это нас всех роман и призывает сделать. И мы осознаем, но исправляемся ли?...

  
  Эта сцена запомнилась мне очень хорошо. Именно в ней я увидела всю гадость Нехлюдова. И именно после ёё прочтения, я подумала, какой же он отрицательный персонаж, он не достоин воскресения, но подумав еще немного, я увидела в нем себя и не только себя, а все наше общество...

  "Выбежав на платформу, Катюша тотчас же в окне вагона первого класса увидала его. В вагоне этом был особенно яркий свет. На бархатных креслах сидели друг против друга два офицера без сюртуков и играли в карты. На столике у окна горели отекшие толстые свечи. Он в обтянутых рейтузах и белой рубашке сидел на ручке кресла, облокотившись на его спинку, и чему-то смеялся.Как только она узнала его, она стукнула в окно зазябшей рукой. Но в это самое время ударил третий звонок, и поезд медленно тронулся, сначала назад, а потом один за другим стали подвигаться вперед толчками сдвигаемые вагоны. Один из играющих встал с картами в руках и стал глядеть в окно. Она стукнула еще раз и приложила лицо к стеклу. В это время дернулся и тот вагон, у которого она стояла, и пошел. Она пошла за ним, смотря в окно. Офицер хотел опустить окно, но никак не мог. Нехлюдов встал и, оттолкнув того офицера, стал спускать. Поезд прибавил хода. Она шла быстрым шагом, не отставая, но поезд все прибавлял и прибавлял хода, и в ту самую минуту, как окно спустилось, кондуктор оттолкнул ее и вскочил в вагон. Катюша отстала, но все бежала по мокрым доскам платформы; потом платформа кончилась, и она насилу удержалась, чтобы не упасть, сбегая по ступенькам на землю. Она бежала, но вагон первого класса был далеко впереди. Мимо нее бежали уже вагоны второго класса, потом еще быстрее побежали вагоны третьего класса, но она все-таки бежала.
  Когда пробежал последний вагон с фонарем сзади, она была за водокачкой, вне защиты, и ветер набросился на нее, срывая с головы ее платок и облепляя с одной стороны платьем ее ноги. Платок снесло с нее ветром, но она все бежала.
  

  • Тетенька, Михайловна! - кричала девочка, едва поспевая за нею. - Платок потеряли!

  
  "Он в освещенном вагоне, на бархатном кресле сидит, шутит, пьет, а я вот здесь, в грязи, в темноте, под дождем и ветром - стою и плачу", - подумала Катюша, остановилась и, закинув голову назад и схватившись за нее руками, з

  • Уехал! - закричала она.

  она.

Девочка испугалась и обняла ее
• Тетенька, домой пойдем.
домой пойдем.
"Пройдет поезд - под вагон, и кончено", - думала между тем Катюша, не отвечая девочке."

Ах, какой же он гад! - первая мысль после прочтения этой сцены. Но задумайтесь, что бы на его месте сделали вы? Рассказали бы своим друзьям офицерам о связи с проституткой, которая беременна от вас? Остановили бы поезд, вышли к ней и тотчас взяли в жены? Кинули бы в окно денег? Вы бы сделали ровно то же самое, что сделал он. Опустили бы шторку окна... И как часто мы опускаем эту шторку, делая вид, что происходящее нас никак не касается. Но как бы мы не отнекивались, оно напрямую касается нашей совести. Я поймала себя на мысли, что лучше буду съедать себя изнутри, чем признаю собственную ошибку и попытаюсь что-то исправить. Неужели бы вы, будучи богатым и знатным человеком,раздали бы свое имущество бедным и отправились к черту на кулички только для успокоения своей совести? Конечно, нет. Вы, даже не вы, а мы заглушили бы свою совесть, спрятали свой грех в глубину души, забыли бы о нем, а если бы кто напомнил, молча "опустили шторку". И мы, такие люди, судим "гада" Нехлюдова, который нашел в себе силы признать собственное гадство и бороться с ним, пускай через много лет, пускай только из-за случайной встречи в суде ( ведь явно если бы не эта встреча, он никогда бы даже не вспомнил о своем поступке с Катюшей). Пускай, но если уж он не достоин воскресения, то кто достоин? Общество осуждает проституток, втянутых в грязное дело такими господами, как Нехлюдов, мы осуждаем Нехлюдова за подлость и бесчувственность, он осуждает общество за то, что именно оно порождает таких, как он - замкнутый круг.

А судьи-то кто?? - вопрошает несчастный Чацкий.

"зачем и по какому праву одни люди заперли, мучают, ссылают, секут и убивают других людей, тогда как они сами точно такие же, как и те, которых они мучают, секут, убивают?" - задается вопросом главный герой романа, уже вставший на путь истинный.

Как часто мы слышим упреки в аморальности от людей, чья аморальность не знает границ. И как часто с грустью замечаем, что правы наши классики, у которых Катюша Маслова и Соня Мармеладова - святые в своей порочности люди. Мы же наоборот порочны своей, выдуманной для собственного оправдания, святости. Мы мечтаем быть примером нравственности, как Андрей Болконский, а не можем рядом стоять даже с Дмитрием Нехлюдовым. Я не призываю всех бежать и искупать свои грехи, не призываю уходить в монастырь и соблюдать целомудрие, а лишь хочу, чтобы мы хотя бы на секунду задумались о себе, прежде чем осуждать кого-то другого. Мы не перестанем вести ту жизнь, от которой ужаснулся бы Толстой и написал ещё один четырехтомник, но если прочитав его роман, мы задумались о своих поступках, признали свою собственную несовершенность и постыдились, значит всё было не зря, и его миссия выполнена