Рецензия на книгу
As I Lay Dying
William Faulkner
Аноним6 сентября 2025 г.По пути к вечности
Роман Уильяма Фолкнера «Пока я умирала» — это не просто история семьи, везущей тело матери к месту погребения. Это современная притча о грехе, смерти и бессилии человека перед вечностью. Повествование построено как полифония голосов, где каждая исповедь героя звучит словно отрывок из личного Евангелия — в нём нет гармонии, но есть правда.
Семейный путь Бандренов можно воспринять как крестный ход. Каждый персонаж несёт свой крест: Кэш страдает молча, словно христианский мученик, его терпение — образ смирения; Джуэл олицетворяет гнев и страсть, его любовь к матери выражается в делах, а не словах, что делает его поступки напоминанием о ревности по вере; Дьюи Дел идёт по пути искупления, пытаясь избавиться от тайного греха, но находит только стыд и одиночество; Дарл, прозорливый и почти пророческий, расплачивается безумием за дар видения. Даже Анс — фигура гротескная, но символичная: он прикрывает собственный эгоизм обещанием, превращая религиозный долг в фарс.
В центре романа — Адди, мать, о которой все говорят, но сама она молчит почти весь роман, появляясь лишь в одном философском монологе. Её слова холодны: «Жизнь — это не слова. Слово всегда было пустым». Адди осознаёт пустоту формальных отношений и религиозных догм, для неё истинная жизнь — в действии, но она сама лишена этого действия в смерти. Образ Адди — символ бренности человеческой плоти и трагического разрыва между телом и духом.
Ключевая сцена — смерть Адди, а затем слова её сына Вардомана: «Моя мама — это рыба». На первый взгляд это детская попытка осмыслить смерть, но в христианской символике рыба — один из древнейших образов Христа и воскресения (IXΘΥΣ). Рыба для ребёнка становится образом матери, ушедшей в мир иной, недосягаемый, как вода для людей. Вардоман невольно даёт матери духовный символ, возвышая её смерть: из разлагающегося тела она становится образом тайны, которую он не может понять, но ощущает интуитивно. Эта фраза соединяет бытовую трагедию семьи с вечностью: смерть в романе — не просто конец, а дверь в иной мир, который остаётся непостижимым.
Фолкнер описывает путь семьи с почти библейской тяжестью: переход через реку напоминает символический переход в вечность, а испытания по дороге превращают похоронную процессию в странствующее паломничество. Однако святость постоянно подрывается: вера смешивается с лицемерием, любовь — с эгоизмом, долг — с корыстью. Роман обнажает духовное обнищание героев, но именно в их слабости чувствуется трагизм человеческой природы.
«Пока я умирала» — это не просто южная готика, а притча о грехе и спасении, написанная в форме многоголосого исповедального хора. В центре истории — мать, которая становится рыбой, символом тайны смерти и надежды на воскресение. Даже в безысходности романа чувствуется духовный подтекст: смерть не делает героев лучше, но обнажает их сущность, показывая хрупкость человека перед вечностью.
12272