Рецензия на книгу

• 

  metaloleg27 августа 2025 г.

  Два брата и дредноут перед бурей

  Иллюстрации в этом издании 1983-го мне не понравились. А вот графика к изданию "Художественной литературы" 1985-го года самое то.

  Классический роман Леонида Соболева, написанный в первой половине 1930-х и ставший одним из главных военно-исторических романов XX века на русском языке, притом что он, собственно, не про войну или революцию, а лишь про их раннее зарево летом 1914-го года. Почему я ранее не читал его – совершенно не понимаю, вместе с тем я до сих пор регулярно вижу его в списках лучших произведений по военно-морской теме, а в дискуссиях в сети до сих пор разгадывают мелкие пасхалки казалось бы несущественных деталей из романа.

  Прежде всего, "Капитальный ремонт"– роман-монумент, роман-памятник дореволюционному Морскому Корпусу, молодым гардемаринам пост-цусимской России, поступившим и поставившим себе цель искупления разгромного поражения и возрождения страны, как морской державы, всем тем человеческим судьбам, которые были перемолоты жерновами Первой Мировой и Революции. Устами, мыслями и поступками Юрия Левитина читатель проникается особому духу кодекса поведения воспитанника Корпуса, от манеры себя держать в присутствии других представителей привилегированных гвардейских военных училищ, к которым моряки относились снисходительно и участливо, до обычных армейских попутчиков в купе поезда, что взять с этой пехоты? И до мелочей во внешности, форме, оружии, окружающим предметам, образу мыслей и предметов восхищения. Собственно, у романа два главных героя, два брата, младший гардемарин Юрий и старший Николай, уже лейтенант на дредноуте, успевший пообтереться в экипажах и набраться цинизма. Без сомнения, оба образа автобиографичны, просто описывающие самого автора и его чаяния помладше, первых годов обучения, и постарше, успевшего послужить и реально повоевать на Балтике. В тридцать с небольшим лет писатель сразу практически дебютировав с произведением в большой форме ворвался в писательскую элиту страны, по странному совпадению опубликовав практически одновременно с первым томом Цусимы Новикова-Прибоя и позже став главным маринистом страны во время Великой Отечественной. В качестве литературного предшественника и предмета подражания безошибочно угадывается Константин Станюкович,, чье имя не раз и не два упоминается на страницах романа, вплоть до прямого сравнения образов соболевских офицеров с аналогичными из Морских рассказов.

  В чем-то "Капитальный ремонт" еще и вневременной гимн корабельной службе и обычаев, во многом сохранившихся со времен Петра Великого и до наших дней, но прежде всего исключительно правдиво изображающий порядки царского флота между двумя войнами. Художественное изображение смены вахт, ежедневной уборки, отношений офицеров к друг другу и к матросам, богослужения или тотального аврала, муравейника-бардака при мобилизации, стихийного матросского выступления и его подавления начальством. Следствие и суд во флоте, напуганном мятежами времен первой революции, показаны со всей беспощадностью системы, дующей на воду, а посему давящей любые признаки неповиновения на корню, хотя в описанному писателю казусу с кочегарами все могло бы решить просто справедливое решение старпома или капитана. Но невольно проникаешься описанием громадного организма сильнейшего корабля Российского Императорского Флота, его непрерываемой ни на миг службой. Сколько мальчишек прочитало эту книгу и выбрало себе морскую стезю, сколько впоследствии упоминало писателя уже в мемуарах времен холодной войны, как повлиявшего на их жизненный выбор...

  "Капитальный ремонт" еще и гимн военной технике на службе страны, будь то описания работы машинной команды, выжимающей все из стремительного миноносца на пути из Гельсингфорса в Кронштадт или величественной картины огромного дредноута, в котором мгновенно угадывается реальный линкор "Севастополь". Пожалуй, с ним связано единственное заметное отступление от реальности, потому что к лету 1914-го он был на последних месяцах достройки, но еще не боеспособным кораблем, как показано в романе. Но вот абзацы, посвященные поэзии учебной стрельбы из 12-дюймовых орудий главного калибра абсолютно шедевральны, честно говоря, я не могу во всей нашей военной прозе даже что-то привести подобного для сравнения. Все слова от наводчика, взявшего в перекрестье прицела на нижней кромке артиллерийского щита, и до поправок командира башни при перелете. Можно сказать и шире, что роман – дань писателя своей молодости, заставшей сановный Петербург, наборы изысканных вин у куртизанки, народные волнения в честь визита Пуанкарэ, попытки приголубить горничных, щегольнуть покупным, а не казенным палашом или рундучком, общей картиной разительной пропасти между бедными комнатушками рабочих и блеском салонов в богатых доходных домах. Своеобразный реквием материальному изобилию, отчасти вспоминаемое с затаенной грустью в спартанские времена написания.

  Известно, что писатель в 1960-х работал в архиве, планируя написать третью часть романа. Не сбылось, хотя несколько глав он успел закончить, надо бы выяснить были ли они опубликованы где-нибудь. Судя по всему, именно для них автор создал пару заготовок с революционными структурами на страницах, будь то ограничивающаяся разговорами и спорами тайная ячейка РСДРП из нескольких матросов дредноута, цитаты из пребывающего в эмиграции Ленина, или направляемый в юнкера революционный студентик для будущей работы на флоте. Зато разговоров о революции среди молодых офицеров хватает, как и понимания, что она пройдется жерновами по всем без исключения, что и произошло во время событий 1917-1918 годов. Возможно писателя тяготила эта тема, непосредственным очевидцем он был лично, и тень будущей расправы над некоторыми персонажами романа не прибавляла оптимизма, поэтому продолжение с бездельем в годы войны и внезапным революционным штормом так и осталось ненаписанным. И совсем уж насмешливой над отечественными флотоводцами обеих войн читается описание минно-артиллерийской позиции и тактики отсиживания в Финском заливе, сковывающей инициативу молодых офицеров что в начале WWI, о чем ядовито пишет Леонид Сергеевич, и аналогично повторенная затея на почти всех флотах в следующей войне советскими адмиралами.

  35

  7,3K