Рецензия на книгу
Альтист Данилов
Владимир Орлов
Аноним31 июля 2025 г.«Истина – вне слов»
В статье про книжные итоги марта я писала, что обязательно поделюсь с вами своими впечатлениями насчет романа Владимира Орлова «Альтист Данилов» и решила не откладывать свое обещание в долгий ящик. В данной статье я сделаю акцент на музыкальную составляющую романа, в особенности, на теорию «тишизма»
О чем? В демоне на договоре Владимире Данилове больше человеческого, чем во многих обычных людях. Мечтательный, рассеянный Володя живет сегодняшним днем и даже пресловутый демонический суд, назначивший время «Ч», не может в должной степени призвать его к соблюдению порядка. А какой может быть порядок, когда одновременно с приговором появляются любовь всей его жизни, новые музыкальные возможности, бывшая жена Клавдия с ее обществом хлопобудов (т.е. группа хлопот о будущем) и, в придачу, демонический одноклассник Кармадон, который отправлен на землю в отпуск и решивший провести его в виде огромного синего быка за которым надо приглядывать? С этого момента, и так странная жизнь Володи Данилова, наполнится приключениями, волнениями и бесконечной музыкой.
Меня бесконечно влюбили в себя пейзажи советской Москвы, в чьих декорациях разворачивается история жизни демонического музыканта. Автор Владимир Орлов наполняет уголки этого города своей простой и очень наивной магией, которая помогает подсветить бесконечную человечность альтиста Данилова и очарование окружающей его обыденности. Но саму главную магию в этом произведении творит музыка. И вот что странно? Эта музыка звучит в тебе, хотя не сыграно ни одной ноты. Значит ли, что автор смог воплотить идею придуманного им музыкального направления «тишизм»? А придуманное ли оно?
Вот, что говорит об этом направлении персонаж книги, скрипач Николай Борисович Земский (предпочитает, чтобы его называли не иначе, чем ЗемскОй).
«И дальше он объяснил… Итак, пока еще никто не знает, какая музыка людям нужна и какая музыка, в конце концов, возникнет для них. И он, Николай Борисович, точно не знает, хотя о многом догадывается и многое предчувствует. Вот он и открыл, что нужно писать такую музыку, какая будет звучать лишь внутри каждого из слушателей. Эта музыка никогда не устареет и в момент исполнения будет точно соответствовать уровню представлений людей о мире и уровню развития музыки. Естественно, Николай Борисович имеет в виду лишь слушателей, какие способны его сочинения воспринять и воссоздать. Сочинения эти нет надобности записывать нотными знаками. Нотные знаки должны устареть, как устарело крюковое письмо. Никаких знаков и вообще не надо. Сочинениям необходимы лишь точные словесные обозначения. Впрочем, потом и слова будут заменены чем-то более совершенным. Главное — сообщить предполагаемому слушателю идею произведения, а уж он услышит его своим внутренним существом»
Самое интересное, что концепция «тишизма» присутствует в творчестве знаменитого и вполне реального американского композитора Джона Кейджа, который любил экспериментировать с музыкой. Известен Джон Кейдж своей трёхчастной композицией «4′33″», написанной в 1952 году. Во время исполнения участники ансамбля не играют на своих инструментах. Смысл этой композиции в том, чтобы воспринимать звуки окружающей среды, которые доносятся во время исполнения, как музыку, а не просто как четыре минуты и тридцать три секунды тишины. Это произведение стало одним из самых обсуждаемых в XX веке. Впервые пьеса была исполнена пианистом Дэвидом Тюдором на благотворительном концерте в поддержку современного искусства в Вудстоке 29 августа 1952 года. После этого выступления Кейджа обвинили в том, что любой человек мог сочинить такое. «Да, — соглашался Кейдж, — но ведь до сих пор никто не сочинил».
Вообще, предпосылки «тишизма» можно встретить намного раньше. В 1897 году эксцентричный писатель Альфонс Алле сочинил, «привёл в исполнение» и опубликовал в специальном альбоме издательства Оллендорф «Траурный марш для похорон великого глухого», который, впрочем, не содержал ни одной ноты. Только гробовую тишину, в знак уважения к смерти и понимания того важного принципа, что большие скорби — немы. Кстати, Альфонс опередил не только Джона Кейджа, но и небезызвестного нам Каземира Малевича, представляя на различных выставках свои монохромные работы. Например, на второй выставке «Отвязанных искусств» Алле выставил девственно белый лист бристольской бумаги под названием «Хлоротичные девицы идут к первому Причастию в снежную пору» (1883 год).
В свою очередь, Каземир Малевич, который был хорошо знаком с творчеством Альфонса Алле, переложил свой «Черный квадрат» на язык музыки. Итогом был чистый лист с заголовком «Цель музыки – молчание».
Итог. «Альтист Данилов» — многогранное произведение, которое позволит читателю посмеяться, погрустить, пофилософствовать и, конечно, послушать свою внутреннюю музыку. Я все еще считаю, что именно музыка — главная героиня этого произведения, которая выбрала впечатлительного демона Данилова, чтобы он рассказал ее историю.
8230