Рецензия на книгу
Девки
Николай Кочин
Rita3899 августа 2015 г.Палач, Король и Королева шумно спорили; каждый кричал своё, не слушая другого, а остальные молчали и только смущённо переминались с ноги на ногу. Завидев Алису, все трое бросились к ней, чтобы она разрешила их спор. Они громко повторяли свои доводы, но, так как говорили все разом, она никак не могла понять, в чём дело.
Палач говорил, что нельзя отрубить голову, если, кроме головы, ничего больше нет; он такого никогда не делал и делать не собирается; стар он для этого, вот что!
Король говорил, что раз есть голова, то её можно отрубить. И нечего нести вздор!
А Королева говорила, что, если сию же минуту они не перестанут болтать и не примутся за дело, она велит отрубить головы всем подряд!
"Алиса в стране чудес".Теперь уже председатель сладить с собранием не мог. Оно поделилось на три стана. Один ратовал за артель в сельском масштабе. Другой послушивал да помалкивал. Третий нападал на первых. Галдёж смял нормальное течение собрания.
"Девки".Это судьба или заколдованный круг. Мечусь между двумя сверхдержавами. Вернулась в СССР 20-х годов, в нищие мрачные лесные Нижегородские деревни к раздираемым спорами об артелях и колхозах крестьянам.
***
Николаю Кочину поверила сразу, с первых страниц книги. Очень заметно, что он вырос в тех местах, о которых писал. Мои предки из северо-восточных районов Нижегородской области. Из рассказов бабушки знаю, что многие обычаи сохранились до начала 60-х годов: и гулянья в престольные праздники с хороводами и догонялками парнями девок, и строгие смотрины (вместо поднимания булавки улыбающаяся невеста раз пять собирала разбитую гостями и растоптанную по горнице посуду), и строгое повеление сыну срочно жениться (после войны приказать могла и мать, ссылаясь на свою старость), и выбор родителями невесты (повезёт парню, если сам прежде нашёл), и ворожбу на приворот любимого с погибелью соперницы. Думаю, что и вытравливание плода тоже бывало часто, но о таком никто не расскажет.Вообще, описанные в романе знахарское лечение непонятно какими грибно-травяными отварами и жутко сложные советы от уныния ужасны и притом бесполезны:
Одна советовала умыть больную водой с громовой стрелы, другая — напоить квасом, наперёд заморозив в нем живого рака. Третья учила обмазать больную деревянным маслом от пят до маковки, четвёртая — накормить овсяным киселём с воском, а пятая уверяла, что нет ничего лучше, как поймать живую щуку, вынуть у ней пузырь, подпалить его богоявленской свечой и дать проглотить больной, прочитав предварительно «святый боже, святый крепкий» сорок сороков раз.Но все советы переборол простой и страшный по последствиям способ избавления от жара: съесть с хлебом толчённое в ступе стекло. Бррр, навсегда от жара избавит, правда, мучений не миновать.
Увлеклась я обычаями и знахарскими советами.
Кроме обычаев, для меня книга о неизбежном прогрессе, докатившемся и до северных деревень, о сожалении стариков при разрушении прежнего привычного уклада, о надеждах бедняков на лучшую жизнь и попытках зажиточных крестьян сохранить и удержать своё имущество.
Не возьмусь судить ни Анныча, ни Егора Канашева. У каждого из них своя правда. Оба отстаивали её оружием: Анныч в гражданскую, Егор позднее.
Кстати, Анныч - редко встречающийся пример матчества.Надо отдать должное автору, противоборствующие герои изображены у него не чёрно-бело.
Мужики хоть и ненавидят Егора, но уважают за непреклонность и твёрдость принципов. Большой волны коллективизации с арестами ещё нет, и зачисленные в кулаки семьи бросают нажитое в деревнях:
Говорят, на городских стройках их очень много, и даже находят среди ударников."Честный коммунист" Анныч готов содрать лишнее с верующих:
Анныч лукавил, говоря об артельных нуждах: кирпич был давно перевезён, и кладку печей можно было уже начать. Но когда он разведал настроение богомольцев, ему представилось, что при таком деле можно заполучить через церковников кирпичей для амбара и дров для погорельцев.Верующие, конечно же, высмеяны.
Новый священник к вдовам не прочь заглянуть. Не очень поняла, как он одновременно и вдовец, и монах, разве в монастырь ушёл после смерти жены.
Из бабок-знахарок Полумарфа быстренько переквалифицировалась в старицу. Тоже странно.
Вавила и Малафеиха то и дело бегают по селу, пугая народ страшным судом и карами небесными. И отчитывать разве женщины могут? Короче, смешение старой и новой веры в дремучем краю.
Не тронули только старика Севастьяна Лютова, молился тихонько в избе, да рассказывал внукам предания о силе своей в молодости. Из речи женщин не ушли присловья о Христе и частые упоминания Бога.Многих героев романа можно легко отличить по речи.
Мишка Бобонин наххватался в городе по ресторанам иностранных и высокопарных слов и употребляет их без надобности: "завлекательное телосложение", "душу терзаньям предашь", досконально, сомнительный элемент", "уронишь моё реноме". Не мудрено, что его выпендривания непонятны односельчанам.
Федя и Санька частят ярлыками и советскими сокращениями: "сорганизоваться с пролетариатом", "отсталый элемент", "подкулачники", комбеды, селькоры, местком и волком. Издевательство над русским языком. Спать даже хочется, особенно от зажигательных речей, которым обучились в ликбезе Шарипы Марья с Парунькой.
Грубиянка Шарипа так здоровается с впервые увиденным свёкром, подошедшим к молодым с иконой:
Ты эти штуки оставь, родитель...Не поверю, что в Казахстане не научили на вы к старшим, и сперва нормально поздороваться, а потом уже претензии предъявлять.
В остальном язык романа народный, с красивыми простыми описаниями природы, деревень и Нижнего Новгорода в разные времена года. Я пожалела, что поленилась хорошенько поискать аудиокнигу.
P.s. Нашла в википедии список населённых пунктов Воскресенского района Нижегородской области. По названиям можно историю изучать: не раз упоминаемые бабушкой не переименованные Воскресенское, Воздвиженское и Малое Содомово с его большим собратом соседствуют с Красной Звездой и Красной Новью. Во многих деревнях указано меньше 30 жителей. Уходить начали ещё с 20-х, а продолжили на север и Сибирские стройки 60-х. Что-то было не так в советской задумке колхозов, раз люди на местах не удерживались, бежали в поисках работы и более лёгкой жизни.
А герои романа "Девки" ещё в начале пути к светлому будущему. Мечтают о нём, спорят и надеются.
Мне так грустно от знания их возможного будущего.10115