Рецензия на книгу

• 

  Аноним6 августа 2015 г.

  Вследствие потери органического характера открытое общество постепенно может стать тем, что я хочу назвать «абстрактным обществом». Оно может в значительной степени потерять характер конкретной или реальной группы людей или системы таких реальных групп. Свойства «абстрактного общества» можно объяснить при помощи одной гиперболы. Мы можем вообразить общество, в котором люди практически никогда не встречаются лицом к лицу. В таком обществе все дела совершаются индивидуумами в полной изоляции, и эти индивидуумы связываются друг с другом при помощи писем или телеграмм и разъезжают в закрытых автомобилях.

  Карл Раймунд Поппер. Открытое общество и его враги

  Воплощение американской мечты во всей красе. Он богат, красив, успешен, молод, но неудовлетворен жизнью. Да и жизнь для главного героя Эрика Майкла Пэкера не более, чем абстракция, набор симулякров, как впрочем и город, пронизанный пустотой и цифры с информацией, которыми он восхищается. В этом смысле полотна Ротко и им же украшенная часовня, или музыка Эрика Сати и Братухи Феска лишь продолжение безличного потока товаров. Они не имеют ни идейной, ни культурологической ценности для Пэкера, в точности как для какого-нибудь "пигмейского диктатора":
  

  
  

  — Они не хотят продавать часовню. И не мне тебя учить самоотречению и социальной ответственности. Поскольку я ни на минуту не верю, что ты настолько неотесан, как хочешь казаться.

  — Поверишь. Ты бы приняла ведь мой образ мысли и действий, явись я из чужой культуры. Будь каким-нибудь пигмейским диктатором, — сказал он. — Или кокаиновым бароном. Кем-нибудь из фанатичных тропиков. Тебе бы такое очень было по душе, верно? Ты бы лелеяла чрезмерность, мономанию. Такие люди восхитительно будоражат других. Таких, как ты. Только нужно провести черту. Если они выглядят и пахнут, как ты, все запутывается.

  Эрик Пэкер словно лорд Джим движется в направлении к смерти, она его притягивает. Остановка в той самой парикмахерской, столь желанной героем, выглядит не более, чем жалкой попыткой воскресить ту живую жизнь из детства. Атмосфера заведения - зеркала, кресло, - вкус, цвет, запахи выглядят живее, чем тот бездушный, безличный город, сквозь который проехал на своем закрытом автомобиле герой. Люди же, как впрочем и сам Эрик, всего лишь винтики огромной машины капитализма, товарно-денежных отношений, безымянная масса как в сцене съемок фильма:
  

  
  — Тебе известно, что производит капитализм. По Марксу и Энгельсу.
  — Собственных могильщиков.
  — Но это не могильщики. Это сам свободный рынок. Эти люди — фантазия, сгенерированная рынком. Вне рынка их не существует. Им некуда пойти, чтобы оказаться снаружи. Никакого снаружи нет.

  Выход ли смерть, в направлении к которой двигался Эрик? Думаю, вряд ли, потому что он уже мёртв. Хотя вся его однодневная Одиссея и выглядит как попытка вернуть себя к жизни, перезагрузиться, но возможно или это в мире, где "единицей обмена стала крыса", каждый ответит сам.

  22

  818