Рецензия на книгу

• 

  AnnaFitzRoy28 июля 2015 г.

  Дина Рубина.
  
  Это имя я сотни раз видела на обложках книг на полках магазинов, в многочисленных отзывах и рецензиях, это имя звучало в случайно услышанных разговорах и в эфире теле и радио передач.

  Однако только сейчас я смогла взять в руки её творение и самой составить своё мнение.

  Люблю книги о евреях. Люблю ироничные и теплые книги о евреях. Поэтому я просто не могла пройти мимо этой книги.

  С самого начала она очень зацепила, вызывала то самое тепло и улыбку, и казалось, что она встанет в один ряд с Любимыми, но ближе к середине впечатление несколько испортилось. Я стала уставать от сумбурного, прыгающего повествования, от многочисленных персонажей второго, третьего и десятого планов с их удивительными и интересными историями и судьбами. Действие часто меняет локации и перескакивает с одного героя на другого, старые исчезают из поля зрения так же внезапно, как и возникают новые и никогда не знаешь встретишь ли кого-то из них снова.

  И ближе к концу книга стала меня утомлять вереницей сменяющих друг друга персонажей, мест, событий. Я путалась, терялась в структуре произведения и пыталась соединить в одно все эти сюжетные ниточки. И хочу сказать, что мне далеко не всегда это удавалось.

  Возможно, перечитывая книгу, она откроется мне с иной стороны, и тогда я смогу увидеть новые детали и понять книгу лучше. Но сейчас у меня ещё остались вопросы и недопонимания.

  Однако тем не менее книга доставила мне немалое удовольствие, я вместе с героями смеялась над шутками и забавными случаями из жизни, переживала с ними и печали и радости, вместе с ними верстала газету и сидела в кафе, тряслась в душных автобусах и боялась обстрела на пути через арабскую деревню, посещала синагогу и окуналась в микву.

  Приведу вам несколько из понравившихся цитат:

  
  – Ты знаешь, – сказала Зяма, вдруг вспомнив, – мне мой дед всегда на все даты упрямо дарил золотые вещи – кольца, цепочки. А я не люблю золото, я люблю медь, кожу, черненое серебро. И я страшно злилась на него – зачем ты даришь такие дорогие украшения, когда я их все равно не ношу! На восемнадцатилетие я выпрашивала у него джинсы, тогда они только в моду входили. Что ты думаешь? – торжественно преподносит в коробочке на черном бархате золотые серьги с сапфиром. А я сапфир терпеть не могу. Я говорю – деда, ты что – издеваешься? Тогда он мне говорит: мамэлэ, ты принадлежишь к такому народу, что в любую минуту должна быть готова подкупить охранника в гетто.
  

  
  У евреев запрещено называть новорожденного в честь еще живущего человека. Считается, что этим ты как бы намекаешь живому, что ему уже есть какая-никакая замена поновее и он может быть свободен от занимаемого на земле места.
  

  Отдельно хочу сказать о концовке. Она меня очень потрясла и удивила. Главные ниточки внезапно пересеклись, сплелись воедино и ...как ударом по сердцу. Печально. Горько. Трагично.
  

  
  
  Это замена моя, это подмена моя, это искупление мое.
  

  15

  707