Рецензия на книгу
Тайна Байрона
Стефан Цвейг
Аноним7 июля 2025 г.Ищите женщину
Как приятно, милый Цвейг, что ты так нечаянно окунул меня в судьбу поэта, наверное самого значимого поэта Англии, о котором я ничего не знала, ибо никогда не интересовалась. И вряд ли бы стала читать об авторе знаменитого Дон - Жуана и всем известного Чайльд Гарольда, которые давно стали именами нарицательными в литературе, если бы не твой загадочный рассказ. Ты всегда мне интересен, каждой своей строчкой, а тут ещё такая интрига, что руки так и тянуться рассказать, но... Но было бы непростительно с моей стороны приоткрывать завесу тайны всем известного поэта в скромном отзыве. Я была в задумчивом напряжении до самого финала, так пусть и будущий читатель этой новеллы испытает те же чувства...
Итак, Лорд Байрон. О его жизни достаточно прилично написано на самом лайвлибе, поэтому интернет не понадобился. Но если только для самых пытливых, чтобы сравнить и сопоставить, насколько сам Цвейг уклонился от истины в своих фантазиях. И я сравнила тоже, хоть, впрочем, сравнивать было особо нечего, ибо то, о чём рассказал Цвейг, не упоминается в биографии. Она лишь мягко обтекает его первый брак, который закончился скоропостижным разводом сразу же после рождения его единственной дочери. Жена едет погостить к своим родителям, по дороге пишет ласковое письмо мужу и всё... А дальше начинается трагедия для этого брака и огульные обвинения в сторону поэта, которые преследовали его всю оставшуюся жизнь.
У поэта было три обвинителя. Жена, которая всю свою оставшуюся жизнь прожила с плотно сжатыми от обиды губами и с ореолом оскорблённой великомученицы, но не желающая открыть свои мотивы, побудившие к разводу. Она могла бы просто забыть обиду и проживать свою новую другую судьбу без мужа. Но предпочла вариться в этом адовом котле интриг и нечистой игры с сестрой Байрона до конца своих дней, не покидая эту тему ни на мгновение. Кто знает, может, она наслаждалась подобной жизнью, наполняя её хоть таким содержанием? И чем же она чище поэта, славившегося своей жизнью отнюдь не святого во всех отношениях человека?
Второй обвинитель - Англия, указывающая перстом на его распутный и антирелигиозный образ жизни. Он покидал её и возвращался после странствий и новых связей. На то он и поэт. Или потому он и поэт, что весь в страстях, бунте, переходящем в грусть и тоску. А обыватели, праведники - они тоже ведут себя, как и его жена. Так ведь всегда - чем целомудреннее человек, тем более гипертрофированное у него чувство любопытства к чужому греху да ещё вкупе с кровожадностью карателя за моральное отступничество. Ой, смешно в самом деле, не правда ли? Я всегда над этим хихикаю тихонечко в жизни, когда вижу этот злой огонёк в глазах праведника. Таким хорошим людям всегда хочется "показать язык" или наплести каких-нибудь страшных выдумок для полного шока, с привкусом эмоционального наслаждения для них.
И последний и самый жуткий, как для всех нас наша совесть, это он сам, Байрон. Так пишет Цвейг. Как было на самом деле - биография гласит, что тайна осталась не раскрытой. Но автор рассказывает нам, что Байрон написал мемуары, завещал их своему другу Муру огласить после его смерти, заранее заплатив ему даже за это. Однако, как говорится, что-то пошло не так и развитие событий выбрало иной, а не задуманный путь. Но верёвочка этой таинственной истории, которая вилась долго - долго, всё-таки обнаружила свой собственный конец. Я позволила себе немного намекнуть заголовком рецензии на разгадку, а Цвейг открывает читателю все карты, снимая читательское напряжение к финалу новеллы, которая оказалась интересна мне не только интригой, а просто некоторыми знаниями о самом Байроне и вызвала побуждение дополнительно почитать о его жизни.
"Жизнь его угасла, — с тех пор прошло почти столетие. Его творения, некогда прославленные всем миром, теперь забыты; осталось несколько неувядаемых стихотворений, несколько бессмертных строк из «Чайльд-Гарольда» и «Дон-Жуана», — но и они окаменели под покровом славы и почитания. Давно уже герой Месолунги перестал быть властителем дум; давно прошло время, когда Европа, увлеченная его героической меланхолией, копировала романтическую позу, и надменность его мировой скорби была прообразом «байронизма» во всех странах. Отцвел и омертвел облик этого удивительного человека, единственного поэта своей эпохи, которому не мог отказать в страстном поклонении стареющий Гете; — жива теперь лишь тайна его жизни, занимавшая три поколения. Но загадка привлекает внимание только до тех пор, пока она остается неразгаданной; побежденный сфинкс кидается в бездну и погибает. Лишь недавно сорвано покрывало с тайны, хранившейся целое столетие. История этой — теперь обнаруженной — тайны служит глубоко драматическим и наглядным вкладом в науку познания души; она должна быть передана во всех своих сплетениях, чтобы создать запоздалую славу забытому и трогательному образу в награду за испытанный позор. Ибо это история большого самопожертвования и тем самым — пример для всех времен."59383