Рецензия на книгу

• 

  Аноним23 июля 2015 г.

  Побывав наконец-то на экскурсии в Ясной Поляне и вдоволь поговорив о жизни и творчестве Толстого, я так прониклась «толстовщиной», что сразу же начала читать давно откладываемый мной роман «Воскресение». Есть ряд произведений, до которых мне страшно дотрагиваться (иногда эти опасения оправдываются, а иногда превращаются в маленький воздушный шар, затерявшийся на просторах небес), и дело здесь не в том, что я боюсь сложных текстов (по-настоящему сложных для восприятия романов ничтожно мало, здесь всё зависит от степени концентрации), а в том, что моё душевное состояние, как бы не хотелось это признавать себе, не вполне устойчиво под напором великих (а Толстой, безусловно, велик). Но, честно говоря, по общему настроению Воскресение оказалось намного чище, светлее, «духовнее», здесь практически нет уныния и тоски, а точнее, спустя неделю после прочтения я не ощущаю этого на себе. Я бы изобразила этот роман дорогой, залитой солнцем, ведущей тебя вперед, где важен сам путь, а не конечный пункт. Кажется, это называется жизнью.

  У Чехова нравственная духота не давала (и не даёт) мне покоя, у Толстого же она перевоплотилась в нравственную тошноту и занимала все мои мысли (и чувства) на протяжении всего романа. В таком настроении я, кажется, могу бесконечно негодовать и возмущаться современной жизнью со всей её грязью, пошлостью, несправедливостью (слово «справедливость» давно пора убрать из словаря). Но читая Льва Николаевича, в очередной раз понимаешь, что это не современная жизнь, а так было всегда, так устроен мир, и ты прогибаешься под него, обрастаешь панцирем и циничными высказываниями, поворачиваешь свои мнения под удобным углом (поиски равновесия между твоими убеждениями и общественными чаще всего спотыкаются и останавливаются на «как все»), убеждаешь в первую очередь себя, что всё хорошо, и что «правильно» это бабкины сказки, а в реальной жизни всё жестоко, зло и мерзко. Не знаю, где брать свежий воздух, и даже в строках таких гениев, как Толстой, нечем дышать. Извечный конформизм, и бороться всегда сложнее, чем покориться, правда?

  На примере Катюше Масловой можно увидеть еще как больно и страшно открываться миру. А зачем жить, закрывшись от людей, мира и себя, я не понимаю. И получается бег по кругу, потому что открытость вечно приводит к негативным последствиями, кажется, люди не способны ценить это сейчас (и может я тоже многое не замечаю). В душе она очень милая, добрая и хорошая, но жизненные обстоятельства вынудили закрыться и стать другой, похоронить воспоминания и чувства, с которыми невозможно жить. Наверное, мы все подстраиваем свое мировоззрение так, чтобы заглушить голос совести, тут не за что осуждать Катюшу.

  Во время прочтения данного романа я очень хорошо осознала одну вещь: как хорошо, что я не родилась в столице, она бы меня ужасно испортила. Она меня ужасно портит, развращает духовно, но сейчас я по большей части внутренне окрепший человек, способный это понимать и как-то бороться. Толстой писал, что военная служба развращает людей, ведь именно она так изменила устои Нехлюдова (хотя если твои внутренние ориентиры так легко развернуть, то это уже говорит о многом), так что можно сказать, что Москва – это современная военная служба.

  Если делить мир на черное и белое я потихоньку отучилась, то принять, что нет радости без горя, что там где цветут самые красивые цветы всегда воняет говном и банальное про невозможность радуги без дождя мне невероятно сложно. Хотя это, наверное, и есть чёрное-белое под другим углом.

  Еще одно маленькое открытие безграмотной Алины: всегда в нашей стране отвратительно относились к политическим «преступникам», коими оказывались все без разбора. Сажали за всё подряд, рушили жизни, отправляли на каторгу. И это отличительная черта не только Советского времени, но и царской России.

  Крестьяне голодают, а в городе жируют. Те же вопросы о несправедливости и неравноправии, начинающиеся с рождения, волнуют меня, особенно сейчас, после двух лет в Москве, где контраст с остальной Россией разителен, где в магазине мужики дерутся из-за пары обуви со скидкой, а ты думаешь: «Остановите землю, я сойду», ведь у кого-то нет денег даже на хлеб. Я больше всего боюсь зажраться, окаменеть, свести весь смысл своего существования к материальным ценностям и искрене негодовать по поводу того, что кто-то носит топ-сайдеры с носками. Не знаю, как не утонуть в этом болоте; не знаю, как остаться человеком.

  P.S. Фотография, отражающая общее впечатление от романа (взята из чужого инстраграма https://instagram.com/mosquarium):
  

  14

  123