Рецензия на книгу

• 

  Аноним22 июля 2015 г.

  Какая крепкая книга! Мне не попался «Человек-амфибия» в детстве, но с Беляевым я был хорошо знаком – Остров погибших кораблей , Продавец воздуха , Борьба в эфире и еще несколько книг произвели на меня впечатление. Так что я примерно представлял стиль и направление, но все равно был в мелочах приятно удивлен.

  К прочтению меня подтолкнул фантастический рассказ Эдмонда Гамильтона «Рожденный морем», опубликованный в №7 журнала «Наука и жизнь» за 2015 год. В рассказе 1926 года один из зачинателей космических опер писал о молодом человеке, который мог жить как на суше, так и в океанских глубинах. В кратком введении к рассказу редакция намекает, что Беляев мог с этим рассказом быть знаком. Поэтому «Человек-амфибия» (1928) воспринимался на контрасте с прочитанным ранее текстом Гамильтона.

  Мне понравилась сама проза, она довольно изящна - в прямом смысле перед нами беллетристика. И ощущение моря, это непередаваемое (вернее, передаваемое, Беляеву удалось) сочетание чего-то огромного и внешне ласкового, а на самом деле мощного и грозного. Океанские валы, пугающая жизнь, все это есть.

  Автор дал волю своим представлениям об экзотике, поэтому не надо воспринимать место действия буквально, искать в строках какую-то реальную Аргентину. Перед нами условная Латинская Америка с ее самыми большими в мире социальными контрастами.

  Жуткие образы экспериментальных животных, созданных Сальватором, напоминают все те паноптикумы, населяющие страницы фантастических книг и кадры sci-fi фильмов. Мне они почему-то живее всего напомнили тех уродцев, которыми Ридли Скотт населил квартиру Себастьяна, одного из героев «Бегущего по лезвию».

  Главной удачей мне кажется то, что Беляев создал не супергероя, которым выглядел персонаж Гамильтона, а живое существо, у которого умение дышать под водой отняло возможность вести обычный образ жизни на суше. В этой ограниченности глубина образа, его заметная реалистичность, которой лишен возможный прототип.

  И очень хорош Бальтазар. Его перерождение, отход от образа шаблонного индейца удачно вплетены в ход повествования. И его муки.

  После «Человека-амфибии» у меня появилось большое желание кое-что у Беляева перечитать.

  62

  1K