Рецензия на книгу

• 

  Аноним19 мая 2025 г.

  Часть Марфы

  В притче о сестрах Лазаря Марфе и Марии, принимая Иисуса, старшая сестра хлопотала по хозяйству, собирала на стол, застилала постели чистым бельем, а Мария села у ног гостя и внимательно слушала всякое слово. На упрек Марфы в лени, Спаситель ответил, что именно Мария избрала благую часть. Киплинг, стихотворением "Дети Марфы" интерпретирует это, как: те, кому выпала доля тяжко трудиться и жить в суровых условиях - дети Марфы; "А Детям Марии чего желать? Они знают — ангелы их хранят./ Они знают — им дана Благодать, на них Милосердья направлен взгляд./ Они слышат Слово, сидят у ног и, зная, что Бог их благословил,/ Свое бремя взвалили на Бога, а Бог — на Детей Марфы его взвалил".

  Не знаю, имела ли Варвара Заборцева в виду библейский и киплингов смысл, называя героиню-рассказчицу Марфой, но коннотации считываются, четко встроенные в простую прозу о земной героине. Другие люди где-то там живут свою жизнь, так не похожую на нашу: носят легкую яркую одежду, шопятся в мегамоллах, едут отдыхать к морю, а в ее жизни все иначе. Тоже море, но Белое, и никто сюда не едет, а тем, кто родился, такая уж судьба: летом заготавливать дрова, иначе зиму не выжить; сажать огород, запасать ягоду и грибы; ждать ледостава осенью, ледохода весной. Строить дома, да не южные гипсокартонки, а так, чтобы стены в метр, зимы здесь суровые и долгие. Зная, что дом однажды может провалиться под землю и следа от него не останется - в этих краях много подземных пустот.

  Не роптать, не считать себя жертвами, радоваться, любить свой неласковый Север. Не особо гордиться, но и не стыдиться чертами принадлежности к, белому (большую часть года) миру Беловодья, которые отличают тебя от "черноземных". "Марфа строила дом" проникнута неспешной степенностью сказов Русского Севера, с ней невольно вспоминаешь Бориса Шергина и Степана Писахова Одновременно, проза Заборцевой - текст современной девушки, воспитанной понятийными блоками, с детства усвоенными из "Улицы Сезам", вроде: "Папа и мама по-прежнему любят меня, хотя не живут вместе". Родители, оба здешние, пытались когда-то начать другую жизнь в чужих краях, не вышло, вернулись, а после и между ними что-то разладилось. У Мамы другой муж, младшую сестренку Марфа любит, но с папой общается: он учил ее плавать и читал ее заметки для газеты, она белит потолок и переклеивает обои к его возвращению с очередных заработков.

  Оттого горечь "Пинеги" второй повести сборника, воспринимается так остро. Известие, что отец погиб на СВО, Марфа получает в электричке, звонит тетя. И это первое, известное мне, в нашей литературе, с ее сегодняшним изобилием текстов о чем угодно - первое прямое обращение к главной для всех теме. Заборцева делает это филигранно, с тактом, без ненависти, злобы, обвинений в чей бы то ни было адрес. Отчасти переходя в обезличенный режим "я - камера". Я тоже воздержусь от глобальных выводов. Это очень больно и очень хорошо. Книга в финале "Лицея", скоро выходит в "Азбуке", Варвара их автор. Прочитано в рамках номинации Rideró "Выбор книжных блогеров". Почитайте.

  42

  262