Рецензия на книгу
Гуси-лебеди
Константин Воробьев
Аноним8 мая 2025 г.Почему мы не белые лебеди?
Ровно год назад я также сидела в вагоне московского поезда и целых четыре часа предвкушала встречу, плавая в своих чертогах разума в надежде навести в них порядок - будто мне это подвластно. В наушниках играла музыка, а в душе щемящая тоска. И прошлогодний 9 мая оказался неприветливым, как снежный ноябрьский день. На сей раз теплее, даже солнышко слепит глаза из окна. Интернет отключён в целях безопасности - музыки лишили, в душе прошлогоднее смятение с медленно падающим осадком на самое дно, но... Я же взяла книжку. И это всё тот же сборник рассказов о первой любви. А последний и непрочитанный - о войне. О любви на войне.
Боже... Героиня моя тёска. Сюрприз. Не этот ли рассказ прочитал мой отец незадолго до моего рождения об отважной разведчице Тане, в честь которой назвал меня, отвергая предложенную мамой Светлану. Не знаю, уже не спросишь... Но я рада его настойчивости и дальновидности или скорее родительской интуиции и вкусу.
Она радистка в партизанском развед отряде. И снова сюрприз. Того, кого она любит зовут Сергей, и у него внешность Маяковского. Мне нравится это имя, имя моей первой любви. Красивое сочетание мужского и женского имени, и вспоминается всем известная песня, в которой они плюсуются и которую я наигрывала в юности на пианино, она со мной согласна. Ой, как же я люблю всегда посклонять имена, да поискать в этом смысл или совпадения... Но я не одна такая. И это немного утешает.
А вот война не утешает. А усложняет - всё и всегда. А ещё она лишает - и не только любви, но и самой жизни. Он пошёл на задание с группой, а вернулся из них лишь один раненый. А он? Умер? Умер её Сергей, отважный поэт, стихи которого читает только она и бережно хранит его тетрадь? Нет, она не верит. Она же любит его. А значит чувствует, что жив. Мы ведь всегда чувствуем того, кого любим, и расстояние не имеет значения...
Поезд мерно покачивается, подъезжая к столице, я дочитываю рассказ, стыдливо пряча слёзы от соседей и всё думаю - отчего же мы не белые лебеди, поражающие наше человеческое воображение своей моногамностью? А эта Таня, которая самовольно покинула отряд и ушла на поиски любимого, веря в то, что он жив - она будет любить своего красавца Сергея всю оставшуюся мирную жизнь, если им доведётся найти друг друга после войны? Будут ли они как два, преданных друг другу, белых лебедя, или жизнь сломает это первое сильное чувство, и мир окажется ничем не лучше войны в своей привычке разрушать прекрасное?
А дальше будет то, что нужно читать наедине с собой, а не в вагоне поезда, где всегда окажется много свидетелей ваших сентиментальных слёз. Как в моем случае. Но у меня есть тёмные очки, они всегда со мной...
"Прилетали они по зорям. Сядут на середину озера, обнимутся шеями и плавают, а белые — как снег. Ну, полюбуются, помилуются, а как солнце взойдет повыше — снимутся и улетят. Бабушка, бывало, говорит: «Храни тебя Бог, Данилыч, от причинения обиды птицам. Не тронь их». А дедушка… не стерпел. Подкараулил он их в одно прекрасное утро и полыхнул с берега. И убил самого. А лебедка осталась. Подплыл он на лодке, хочет взять убитого, а она прикрыла его крыльями, сипит на убийцу и норовит клюнуть… Насилу отнял, а ее пожалел, улетела… Дома дед распластал лебедя на полу, крылья — от стенки и до стенки, а глаза — как желтые монисты, и смотрит!.. Бабушка увела тогда меня в лес и сама тоже плакала, жалела старушка загубленную красоту…
Ну, прошел день, другой — всякое ведь дело забывается. Но вот на четвертую зорю на озеро прилетела лебедка — растрепанная, исхудавшая… И начала она метаться; то на воду сядет, то вынырнет, то взовьется. И стонет… Понимаешь, Матвеич, в жизни не слыхал я такого крика — одна живая боль! И так каждое утро. Сторожка наша у самого берега стояла — слышно все, и бабушка захворала, не вынесла лебединой тоски. А дед… он тоже переживал, как от зубной боли… Одним словом, не стало жизни нам. Мы с бабушкой начали уговаривать деда перевестись в другое лесничество — это можно было, деда ценили, но он, старый хрыч, нашел другой выход из положения… Как-то с ночи еще собрался в обход будто, а сам залез в кусты на берегу озера и дождался лебедку… Выпалил он по ней, да не попал — руки, верно, тряслись… И вот что получилось, Матвеич. Взвилась лебедка над озером и стала чуть заметной, а потом сложила крылья и камнем прямо на деда, на ружье…"49446