Рецензия на книгу
Эмигранты
Сергей Довлатов
Аноним30 апреля 2025 г.Двое с похмелья в Новой Голландии
Был извлечён фрагмент копчёной тюльки, пёрышко лука, заржавевший огрызок яблока. Друзья молча позавтракали.В череде ранних рассказов из сборника «Демарш энтузиастов» данный экземпляр представляется довольно любопытным, но местами чересчур предсказуемым комедийным этюдом о потешных последствиях пьянства посреди тёплых приятельских отношений.
В тесноте поссориться недолго.Фабула проста до безобразия, хоть и имеет в загашнике очевидный трюк: пара товарищей после шумного веселья пробуждаются на незнакомой локации знакомого города и спутывают его с заграницей. Особенно интересно будет читать сей текст петербуржцам: Новая Голландия, находящаяся в Адмиралтейском районе, не вызовет у них лишних вопросов. И, право, начало новеллы поистине радует: достоверная иллюстрация рассветного бодуна вкупе с частым упоминанием проделок солнца, выступающего здесь чуть ли не третьим ключевым персонажем, перемежается со смешным описанием первой драки неразлучных с тех пор Чикваидзе и Шаповалова, которые теперь, очнувшись, выбираются из загаженного сквера навстречу приключениям. Правда, приключений как таковых они не получают, кроме главного, устроенного самим себе, а именно полного непонимания, где они находятся, до самого конца повествования. Одно «заморское» словечко против многих часов алкогольных возлияний способствует стабильной дезориентации, отчего наверняка зачешется память у всех бывавших в подобных ситуациях.
Ах, как славно было попито вчера! Как громко спето! Какие делались попытки танца! Как динамичен был замах протезом! Как интенсивно пролагались маршруты дружбы и трассы взоров! Как хорош был охваченный лезгинкой Чикваидзе! (Выскакивали гривенники из карманов, опровергая с лёгким звоном примат материи над духом.) И как они шатались ночью, поддерживая сильными боками дома, устои, фонари... И вот теперь проснулись на груде щебня...Спасает положение как раз беззаботная атмосфера, обволакивающая читателя: утренний променад, мелькающие образы, чудаковатые диалоги... Однако их содержание донельзя банально и однотонно: в основном мужики перебрасываются стереотипами об иностранцах, представляя себя эмигрантами, и от чувства отторжения рано или поздно приходят к ощущению благодати, как бы ненароком, в шутку, вынуждающей отказаться от родины в пользу сомнительных привилегий западного мира. Конечно, воспринимать всерьёз это не стоит, но слегка огорчает вовсе не сам факт очарования фантазией о дальнем береге, что воплотилась в ошибочной иллюзии, а довлатовский «спуск на тормоза» в оригинальности изложения и юмористической метафоричности.
— Противен мне берег турецкий, — задушевно выводил Чикваидзе.
— И Африка мне ни к чему, — вторил ему Шаповалов.В итоге история, безусловно, забавляет и развлекает, таланта не отнять. Тем не менее, её скорее хочется отнести к рядовому анекдоту, нежели приписывать более высокие заслуги.
— Главное, — сказал Шаповалов. — не падать духом. Ну, выпили. Ну, перешли границу. Расскажем всё чистосердечно, может, и простят...466