Рецензия на книгу

• 

  Аноним28 апреля 2025 г.

  Последняя история Брайони

  Начав читать “Искупление”, я подумал, что передо мной типичная и вполне себе классическая, семейная драма о вине, любви и взрослении. Но по мере погружения в текст становится ясно, что это не просто роман-описание о событиях 1935-40 годов, а сложная литературная конструкция, метафикшн, где сама ткань текста подрывает доверие к правде, истине, реальности.

  Главная героиня, Брайони Таллис, – тринадцатилетняя девочка с богатым воображением и страстной потребностью подчинить и упорядочить хаотичный мир вокруг себя. Её ошибка, вызванная детским эгоизмом и жаждой контроля (типичный комплекс бога/творца/романиста?), разрушает судьбы двух людей — её сестры, Сесилии, и Робби, сына одной из слуг в доме Таллисов. Настоящая трагедия романа, однако, начинается не в момент ложного обвинения, а тогда, когда повзрослевшая Брайони осознаёт тяжесть своей вины – и выбирает не реальное действие, а написание текста, то самое “Искупление”.

  В эпилоге романа, в письме от 1999 года, Брайони признаёт:
  – Робби умер в Дюнкерке в 1940 году;
  – Сесилия погибла при бомбардировке метро в том же году;
  – Робби и Сесилия никогда не встретились снова;
  – Сама же Брайони никогда не извинилась перед ними в реальной жизни.

  Всё, что читатель воспринимал как реальность на протяжении романа – воссоединение, письма, надежду на совместное будущее, – оказывается частью последней редакции книги, написанной Брайони. Даже упоминание писем, якобы переданных на хранение в Имперский колледж, звучит скорее как приём художественной достоверности, чем как реальный факт. Перед нами – вымышленный акт искупления, не подкреплённый реальным поступком.

  Деменция становится финальной метафорой книги. В том же 1999 году, в возрасте 77 лет, вскоре после постановки диагноза, Брайони завершает свой последний роман, понимая, что память уходит, а вместе с ней окончательно исчезает возможность различать правду и вымысел. Она пишет, пытаясь сохранить хотя бы литературную версию искупления – зная, что уже не сможет вернуть реальное.

  И именно здесь Макьюэн выводит роман в пространство метафикшна. “Искупление” – не классический рассказ о событиях прошлого, а роман в романе, который размышляет о природе самой литературы: о том, как рассказ может исказить реальность, подменить правду желанием исправить ошибки. Макьюэн заставляет читателя осознать, что каждая история – интерпретация романиста, а финальное искупление через текст – не более чем компромисс между истиной и утешением.

  “Искупление” выстраивает эффект двойной реальности: прочитав книгу, можно предположить, что мы держим в руках не просто произведение Иэна Макьюэна, а ту самую последнюю версию романа, написанную Брайони Таллис незадолго до своей смерти. В этом воображаемом мире текста Брайони так и не очистила имя Робби, но попыталась спасти любовь Робби и Сесилии (а заодно и саму себя) на бумаге – и именно этот вымышленный акт искупления стал её последним завещанием. Роман, изданный в реальности в 2001 году, воспринимается как посмертная, последняя история Брайони.

  “Искупление” – не роман о возможности прощения, не о преступлении Брайони перед Робби и Сесилией, а размышление о вине литературы перед реальностью. О невозможности вернуть утраченное и о хрупкости любой попытки запечатлеть истину. Об ускользании правды даже в самых искренних попытках рассказать её.

  5/5.

  Обязательно перечитаю роман на английском, когда будет настроение вновь пережить трагическую, но по своему захватывающую искренностью чувств историю Робби и Сесилии.

  17

  728