Рецензия на книгу

• 

  Аноним20 апреля 2025 г.

  История успеха одной русской женщины в Америке

  У Маруси Татарович было очень счастливое детство и настолько благополучная юность, что своего первого мужа она возненавидела до смерти — настолько он был спокойный и надёжный, ну просто человек-совершенство. После развода она наслаждалась свободой, но жить без мужа — это как-то неприлично, — так что она нашла себе гражданского мужа и даже родила ребёнка. Эти отношения были полны страстей, потому что «второй муж» был сплошной человек-недостаток. В итоге и с ним Маруся разошлась, вышла замуж фиктивно за свою первую любовь — и развелась, как только они эмигрировали. Вся эта книга — история Маруси, которая обживалась в Америке после эмиграции. Уже можно догадаться, какие приключения ждут её там, не правда ли? Ладно, ладно, дело даже не в любовных похождениях беспечной иностранки в Америке, эта книга скорее про жизнь русской диаспоры в 1980-х с одной главной героиней на фоне множества статистов.

  
  Маруся хотела, чтобы её понимали. Хотя сама она не понимала многого.

  И мне хочется сравнить эту книгу с женщиной. Нет, стоп, раз я женщина, то, наверное, логичнее сравнивать с мужчиной? Представьте себе красивого, обаятельного, вежливого, высокого, просто идеального мужчину вашей влажной мечты — который вас совершенно, ну ни капельки не привлекает. Уверена, многие девушки хоть раз да встречались с подобными единорогами (или это нам с подругами так везло?). Вот и эта книга для меня такая: интеллигентная, но не заумная, сексуальная, а местами пошловатая, часто весёлая и легкомысленная, несмотря на жизненные неурядицы, по-своему сильная духом — но совершенно не привлекающая меня как женщина книга.
  Если разобраться, то проблема даже не в ней. И не во мне, ха. Проблемы как таковой нет, просто между нами ничего общего. Настолько, что нам не о чём с ней «поговорить». (Здесь мог звучать зубовный скрежет всех, кого отвергли или бросили по этой причине; сто рублей — и здесь может быть ваша самореклама для свиданий). Так получилось, что весь жизненный, духовный и эмоциональный опыт героев этой книги мне не близок и не понятен. Даже если закопаться в длинючий статистов, то я разделяю какой-никакой опыт с упомянутым 22 раза Фимой Друкером, который в Ленинграде был библиофилом, а в Нью-Йорке открыл своё издательство, — и то, и другое на меня похоже, но не более того. И с Довлатовым, который здесь выводит себя персонажем, потому что я тоже пишу романы и рассказы.
  Никого из остальных героев я не в силах понять. Нас разделяет слишком разный опыт. Ведь эмиграция — это не поездочка в чужую страну, где ты иностранец-на-миг. Это полноценный переезд, когда вся твоя жизнь переподчиняется абсолютно новому укладу. Это так далеко от моей стабильной жизни, в одном и том же доме, на одной и той же работе, с одними и теми же близкими людьми вокруг, с одними и теми же интересами внутри (если что, я не жалуюсь, это именно тот образ жизни, к которому я с детства стремилась). Кроме того, Маруся — это женщина, выросшая в обеспеченной полной семье, со счастливым детством, что пришлось на 50–60-е в Советском союзе, вышедшая замуж дважды (условно трижды), родившая ребёнка, переехавшая в Америку по прихоти («потому что эмиграция это модно»), а не из-за тяжёлых условий жизни на родине. У неё были великие любови и разрывы, она как-то выживала без работы, оставаясь при этом звездой своего квартала. Короче говоря, из общего у нас только то, что мы обе женщины, говорящие на русском.
  Наверняка, вам куда интереснее узнать о сюжете книги, чем слушать про мои страдания из-за разницы в опыте, но я просто хочу, чтобы вы оценили, насколько всё плохо. Насколько скучно мне было читать эту книгу, если учесть, насколько сильно я обожаю новый опыт, новые знания, поездки в новые места, знакомства с новыми людьми — и чтение историй, содержащих жизненный опыт, который мне никогда не доводилось и вряд ли доведётся пережить лично. Возможно, эффект новизны был бы сильнее, если бы я читала эту книгу в 1986-м, когда её издали. Возможно, это был бы вау-эффект, если бы я сама эмигрировала. Но не судьба, не судьба.

  Возможно, проблема (но чья, спрашивается) в том, что содержание книги мне эмоционально не близко. Причём, Довлатов не поклонник строгой морали, и уже за одно это я готова поставить книге 7/10. Писатель одинаково любит и шебутных, и законопослушных, и правильных, и аморальных, и умных, но несчастных, и глупых, но весёлых героев (а значит, есть шанс, что он так же относится и к живым людям). За это я его безмерно уважаю. Чего он не любит, так это слепого морализаторства и идеализма. Его героиня — обычный человек, со своими достоинствами и недостатками, у кого-то из современных читательниц она может вызвать бурю негодования, а у кого-то — 0 % осуждения, 100 % понимания. И если принять во внимание, что любимое автором несовершенство никогда не исчезнет, то книга описывает историю успеха иностранки в чужой стране: после эмиграции она зажила настолько комфортно, насколько ей хочется, не прилагая особенных усилий и не страдая эмоционально. Сомнительная история, не спорю, но, кажется, это абсолютно в авторском стиле.

  Для меня это всего вторая книга Довлатова, поэтому я не до конца уверена, что именно понимать под его стилем. Первым было «Соло на ундервуде», которое мне понравилось, но по которому трудно понять авторский образ мыслей и стиль. Там ты погружаешься в литературу как в хмельное море, а здесь оказалась интерпретация реальной жизни с хиханьками да хахоньками. Но одна фраза писателя позволила кое-что понять о его склонностях:

  
  Тут я умолкаю. Потому что о хорошем говорить не в состоянии. Потому что нам бы только обнаруживать везде смешное, унизительное, глупое и жалкое. Злословить и ругаться. Это грех. Короче — умолкаю…

  Например, в «Иностранке» две сои любимые сцены: когда Маруся избивает своего любовника Рафаэля за то, что он её толкнул (ну и заодно за то, что не работал нормально и денег домой не приносил); и когда Маруся встретилась с бывшим возлюбленным — а потом эпически красиво прошла мимо. Первую приводить не буду — а то снова разрыдаюсь от смеха (говорит человек, который только что утверждал, что книгу читать было скучно), а вот кусочек второй приведу:

  
  Маруся видит Разудалова и думает без злобы:
  «Горе ты моё! Зачем всё это надо?! Ты же ископаемое. Да ещё и бесполезное…»
  Маруся с Лёвушкой решительно проходят вдоль окна. Их будущее — там, за поворотом, в равнодушной суете нью-йоркских улиц. Прошлое глядит им вслед, расплачиваясь с официанткой.
  Прошлое застыло в нерешительности. Хочет их догнать. Шагает к двери. Топчется на месте.
  Есть и некто третий в этой драме. За Марусей крадучись упорно следует невыспавшийся Рафаэль.

  Помимо личной драмы есть и социальная. Автор знакомит нас с русской диаспорой в Америке, показывая, кем был тот или иной человек до эмиграции и кем стал после. Всё — с шутками, прибаутками и анекдотами. Но самое характерное: оказывается, что люди не так уж сильно меняются после переезда в чужую страну. Просто присущие им черты становятся более ярко выраженными, как было сказано в послесловии. И это действительно драма, потому что люди хотели сбежать от плохой жизни и хорошо устроиться, но забыли, что берут с собой старых себя, — а значит, и старый образ жизни.
  Также автор выводит в романе автопортрет — который представляет собой почти такую же ценность, как образ главной героини. Психологическую ценность, если что. Потому что мотивация автора-героя-рассказчика самая убедительная, а разнообразных сторон в его характере ничуть не меньше, чем у главной героини — хотя этот герой почти не влияет на сюжет: иногда приносит Марусе сигареты, иногда целуется с ней, иногда отбивается от её приставаний в такси, но чаще всего — просто наблюдает и пересказывает нам, что увидел. Правда, ворчит безмерно, как соседская бабулька или своя тётя: бу-бу-бу, вызови полицию, если он тебя бьёт, бу-бу-бу, пора подумать о будущем, ты должна выйти замуж, бу-бу-бу, а как же вы на жизнь зарабатываете, бу-бу-бу.

  Книга похожа на большую абстрактную картину в стиле Пикассо, где из ярких пятен-фигур проступают черты русской женщины, но стоит немного сместить точку зрения, как становится виден групповой портрет русских эмигрантов, — и всё это нарисовано грубыми мазками, но с величайшей нежностью и юмором. Довлатов использует для своей «картины» чистейшие «краски»: написано настолько хорошим языком, что некоторые сцены хочется перечитывать снова и снова, просто чтобы ещё раз насладиться тем, как развёртывается сцена, нарисованная автором. Да, книга оказалась не моей, не зацепила, не увлекла в свою пучину, но всё же я попробую почитать ещё что-нибудь — благо, у Довлатова такие короткие книги.

  19

  308