Рецензия на книгу

• 

  AlisaGorislav1 апреля 2025 г.

  Настолько американская, что кажется карикатурой

  ️ Предупреждаю: в статье будут мат, ад, разврат, токсик, спойлеры, попирание того, что вам может нравиться/быть интересно, стереотипы, насмешки над людьми и их проблемами, обесценивание, критика твиттера, насмешки над поколением снежинок, ретроградство и куча новомодных вещей. В общем, всё то, что так дорого сердцу. Читайте на свой страх и риск. Также могу сказать, что стиль рецензии вдохновлён авторским языком Ребекки Куанг.

  Начало
  Я прочитала “Yellowface”.

  И этот роман — сатира. Ирония. Насмешка. Карикатура. И отчасти метатекст, как по мне. Хотя, с другой стороны, какой текст не является мета-?

  Прочитала я не переводной от фанзона, которого ждали волны критики за откровенно всратый перевод (и не просто так, переводчик и правда как будто жил в вакууме и не шарит за простейшие, бытовые вещи — начиная от магистерской степени и особенностей получения образования в США и заканчивая молескинами, которые неожиданно стали ноутбуками), а в оригинале, так что смогла в полной мере насладиться авторским языком, но отмечу, что не очень часто читаю англоязычную литературу как она есть, так что могу воспринимать обычные лингвистические приколы, ставшие для англоязычного читателя набившими оскомину клише, как нечто с ВАУ-эффектом, но, как бы то ни было, это действительно было очень хорошо, и Ребекка Куанг однозначно вошла в список авторов, чью библиографию я намерена прочитать полностью и за чьими дальнейшими успехами я планирую следить. Единственное, теперь боюсь, что у неё эта книга — единственная такая, из-за чего опасаюсь разочароваться, но не посмотришь — не узнаешь.

  Если кто-то не знает сюжет, то сводится он к следующему. Есть две девушки, Афина и Джунипер. Первая — всеодарённая и showered by attention писательница, купающаяся в лучах славы, Asian American girl с некоторыми элементами, как мне показалось, queer, что важно; вторая — обычная white girl с Anglo-Saxon face, классическая неудачница, чьи книги не номинируют на премии, не замечают в прессе, не вызывают всеобщего восторга (в общем, фокальный персонаж, с которым я себя ассоциирую, потому что да, жиза жизненная). Афина и Джунипер периодически общаются, и всё начинается с того, что Афина, подавившись, умирает на глазах Джунипер, не сумевшей её спасти, а Джунипер, ничтоже сумняшеся, крадёт (хотя и это не совсем правда: ей пришлось перерабатывать текст практически полностью) рукопись (про китайских рабочих на фронтах Первой Мировой войны) Афины (та печатает на машинке, держит хиатус, не постит цитаты из готовящегося проекта — и только пишет в дневниках от молескин, что потом сыграет роль, когда мать Афины решит пожертвовать дневники дочери, но потом откажется под влиянием Джунипер, которая не учла этот момент, пусть во всём прочем сыграла по нотам, как заправская психопатка), переписывает и выдаёт за свою. Их отношения уже сравнивали с отношениями пушкинских Моцарта и Сальери, поэтому повторяться не стану, хотя я бы не сказала, что это классическое литературное противостояние таланта и бездарности, гения и злодея. Нет, всё далеко не так однозначно, но будем последовательны (по возможности).

  После этого всё — а именно литературный процесс, одна из моих любимейших тем в последнее время, про которые, думаю, мне есть что сказать — и начинается. И про личность автора.

  Разбирать, думаю, буду в отдельных моментах, но проспойлерю не всё.

  Твиттер-дикари последнего фронта
  Собственно, значительное время сюжета посвящено тому, как общественность реагирует на Джунипер, опубликовавшую роман “Последний фронт”, переделанный первичный текст Афины, под своим именем — точнее, почти под своим именем.

  В качестве псевдонима она выбирает Джунипер Сонг — и фамилия очевидно считывается как азиатская (и в самом деле является в том числе китайской и корейской, но также и камерунской, на что, как водится, всем плевать, а также буквально английским песня — чем-то наподобие Дианы Мелодии), что приводит к ряду недопониманий и ужаснейших оскорблений от твиттер-дикарей, населённых лицами с #BLM и #FreePalestine в твиттер-профилях (если такие начинают тебя читать, то ты на верном пути, подмечает Джунипер), которые желают ей, мерзкой белой расистке, смерти; которую угрожают найти и уничтожить; на которую выливаются такие потоки ненависти, злости, ярости, гнева, презрения, что становится дурно — и страшно, в том числе за психику людей, способных написать нечто такое живому человеку просто потому, что тебе показалось, что она претендует на бытие азиаткой.

  Не забываем, что мы тут сражаемся против угнетений всеми силами — поэтому надо желать женщине смерти, ведь в этом точно-точно нет никаких хейтспичей, угнетений, оскорблений, -измов и всего прочего, что не принято в современном толерантном мире. Что-то мне это смутно напоминает... что же... не могу никак вспомнить, на какую же ещё писательницу набросились всем твиттером... Как обычно, борцы за свободы (особенно слова!) для всех действуют в своём духе.

  Знаете, мне очень нравится двойственное позиционирование Америки в медиа: есть в этом что-то такое мыслепреступленческое, в лучших традициях Оруэлла. С одной стороны, мы слушаем, читаем и смотрит про великую державу, страну, где возможно всё, где строится грандиозная наука, где передовая культура, где всё — лучшее и никак не меньше. Америка — это мечта каждого здравомыслящего человека; грин-карта — счастливейшее событие в жизни каждого мигранта; туда, как в Рим, ведут все дороги, и любой нормальный человек мечтает переехать в Нью-Йорк — или какой-нибудь город попроще, но лучше в Нью-Йорк, сердце мира, голову финансов и далее-далее-далее по списку. С другой стороны, есть реальность и подобные “Йеллоуфейсу” романы (да и не только романы), обличающие эту самую двойственность — не прямолинейно, и выводы читателю придётся делать самостоятельно.

  Довольно забавными мне кажутся следующие моменты:

  1. Высказывания критиков о том, что такую книгу могла написать только белая женщина, потому что она полна расизма (кстати, охарактеризовать внешность с выражениями almond-shaped eyes — это расизм, и так могла написать только белая расистка, романтизирующая Азию);
  

  • Высказывания критиков о том, что такую отвратительно бездарную книгу точно не могла написать великая Афина Лю;
  • NLP-анализ, который выявил, что в “Последнем фронте” много общего с произведениями Афины Лю, ведь там есть такие в огромном количестве такие специфические слова, как it, he, she, says.

    Но, как водится, новости (и скандалы, если не подливать периодически масла в огонёк, чтобы не затухало и обеспечивало чёрный пиар, что впоследствии в сюжете положительно и не то чтобы парадоксально скажется на продажах следующего романа Джунипер) в интернетах живут недолго, так что вскоре всем становится закономерно не до того.

    Однако вскорости Джунипер пишет второй роман, Mother Witch, — вдохновлённый буквально парой предложений от Афины; казалось бы, уникальный (сравнительно) текст, но тут же находится некая аннотация схожей истории Афины, из-за чего Джунипер, уверенную, что она пишет своё и не является в тот момент носителем призрака Афины (любопытная динамика отношений, к слову), вновь обвиняют в галимом плагиате.

    Повесточка, о которой столько говорят

  
  Думаю, абсолютное большинство когда-либо сталкивалось с презренной повесточкой, о которой так любят поговорить и которую так любят осудить, ведь прут угнетённые из всех щелей, лезут тараканами жирными, как чернослив, и мешают смотреть Настоящее Искусство, где нет бесконечных marginalized minorities. Чтобы вы понимали: книга-то как раз посвящена критике этой самой неопределимой повесточки.

  Как минимум весьма показателен эпизод, в котором Джунипер берёт писательское шефство над девушкой, которая искренне, к слову, верит, что общается с азиаткой, но, конечно, мы несём ответственность за чужие представления о нас, ведь пора бы уже научиться залезать в голову и менять неправильные мысли на правильные — вот тогда-то заживём, совсем как в “Гномоне” Ника Харкуэя, а может, даже круче.

  Девушка эта — Asian American queer girl, которая крайне обижается на Джунипер, когда в ответ на вопрос “а каковы мои шансы опубликоваться” Джунипер честно отвечает, что эта начинающая писательница — абсолютная мечта любого издателя, ведь она проходит по всем checkbox, как в шутках про трансгендерную чёрную лесбиянку с инвалидностью (не обязательно видимой, можно и невидимую), история жизни которой непременно взорвёт кассу.

  Что здесь обидного, если это про крайней мере отчасти правда (однажды я напишу лонгрид про современную литературу и два её основных типажа, но не сегодня), мне не понятно. Как минимум в зубастой индустрии, где таких же, как ты, многострадальных начинающих писателей пруд пруди, надо уметь извлекать пользу от любых преимуществ и любых своих исключительных качеств/черт/etc, даже тех, которые от тебя не зависят — здесь я навалила что-то на капиталистическом, конечно, но всё-таки.

  Курс этики прошёл мимо Афины
  Про Афину и её образ можно говорить много (и контента в книге предостаточно, что называется), но я остановлюсь только на одном моменте, а именно — на первом опубликованном в серьёзном журнале рассказе Афины. Для предыстории могу сказать, что Афина и Джунипер познакомились в Несомненно Пафосном Американском Университете — после того, как Джунипер изнасиловали. Сама Джунипер не то чтобы называет прямо это изнасилованием — скорее, той сомнительной историей, которые часто происходят с девушками в кампусах американских университетов; как бы то ни было, но имел место случиться секс не то чтобы по обоюдному согласию. Афина встретила Джунипер в слезах из-за этого происшествия — и узнала её историю, чтобы после... написать тот самый рассказ (придав устным словам Джунипер литературную форму), который тут же взяли в журнал, благодаря чему она стала первой первокурсницей, удостоившейся такой чести.

  Стоит ли комментировать, насколько это неэтично? И стоит ли комментировать то, что Афина всегда называла Джунипер не иначе как loser в частных разговорах с другими людьми? И ведь это только один фрагмент истории. Как выразился бывший парень Афины, она поглощает чужую боль — и пишет так свои истории.

  С одной стороны, неэтично. Однозначно нет.

  С другой, а откуда ещё брать писателю материал?

  Литературный семинар
  Примечательна и сцена с литературным семинаром для начинающих писателей. Когда-то и я в своём бложике писала про то, как всё это работает в наших реалиях, и, честно говоря, вот моё токсичное и обесценивающее мнение: если ты начинаешь рыдать из-за критики, то проблема в тебе. Опять-таки, есть разница между критикой (здесь дыра в сюжете, здесь нарушение правил собственной же вселенной, здесь персонажи говорят, как будто не люди, здесь нелогичный поступок, тут опечатка, тут грамматическая ошибка) и “ты пишешь плохо, мне не нравится”.

  Джунипер использовала первый метод и разобрала технично, но Девочка Особенная Снежинка (это выражение, special snowflake, тоже в тексте высмеивалось, и даже есть книга под названием “Снежинка” от Луизы Нилон, которую я читала, но это другой разговор) не только заплакала (на любой литературной мастерской кто-то начинает рыдать, это классика всех классик, баян всех баянов, клише всех клише), но и побежала жаловаться в Специальный Американский Офис, Занимающийся Проблемами Буллинга Учеников, дескать, её буллят, потому что рассказ закритиковали (по делу).

  Какой ужас.

  Вот это я надушнила…

  В общем, литературный процесс убивает души, что не новость.

  Конец
  В качестве финала скажу, наверное, ту вещь, которая была бы в духе самой писательницы. Что-то мне смутно подсказывает, что, не будь она Куанг, чёрта с два получилось бы опубликовать не просто сравнительно успешно, но и без особо ярких скандалов. Можно сказать, что сама Ребекка Куанг — это совсем не Джунипер. Даже близко нет, и в том числе я воспринимаю “Йеллоуфейс” как метатекст: когда узнаёшь про автора немного больше, читается всё равно… с этим знанием. А, может, Ребекка Куанг как раз и хотела привести читателя к этой мысли.

  Почему white girl не может писать про китайскую историю?
  Почему бы asian girl не писать про мытарства белых девушек?

  Содержит спойлерыОткрыть

  6

  164