Рецензия на книгу

• 

  Аноним26 марта 2025 г.

  А король-то голый!

  С каким удовольствием я читала первый том! И по сравнению с ним второй — это была каторга. И даже не потому, что военных действий и баталий в этой части романа нет — второй том охватывает как раз промежуток между кампаниями. А потому, что чем дальше в глубь текста, тем больше я не согласна с автором, да простит меня его сиятельство (или как правильно обращаться к графу?).

  Мне нравится психологизм — честно нравится! И даже хрестоматийный дуб (а описание его в чтении наизусть я слушала столько раз, что сама уже могу декламировать) — трогательная сцена. Нравится внутренняя динамика преобразования умонастроения князя Андрея, нравится линия Бориса Друбецкого, который чётко знает, чего ему от жизни хочется, и идёт к своей цели. Нравится Элен, которая смогла устроиться в жизни с комфортом, хотя брак её тоже счастливым не назовёшь. Нравится даже уже скатившийся в старческий маразм старый князь Болконский. Словом, нравится по большей части то, что светлейший автор выставляет порицаемым. И в то же время очень не нравится, как показаны женские персонажи.

  Нет, серьёзно! Единственная активная, думающая, уважаемая и описанная как положительный персонаж женщина во втором томе — это Марья Дмитриевна Ахросимова. Списанная, кстати, с исторического прототипа. Её же изображал господин Грибоедов в «Горе от ума» — там она Анфиса Хлестова, у которой была арапка и шпиц. А все остальные дамы — это ж просто нечто. Затюканная княжна Марья, мечтающая уйти богомолицей в странствия. Элен, которая отвечает за пороки и безнравственность. Соня — статистка с большими грустными глазами. И наконец Наташа, которая «не удостоивает быть умной» и какой-то ну слишком «естественный человек».

  Особенно меня поразили Ростовы в этот сеанс перечитывания. Они же у нас за душевность, щедрость, тепло и всё такое. Но в то же время все они, каждый по-своему, так безоглядно слепы и глухи ко всему, кроме себя! Николай, умеющий только верещать «зашибу», «женюсь» и «улюлю», почитающий за счастье матёрого волка, а с реальным миром имеющий мало связей. Батюшка его, старый граф, такой же: ни во что не может войти толком (пишу как Толстой, ужас!), боится приглядеться к дочери пристальнее, чтобы не разрушить свои иллюзии. У Наташи никакой рефлексии, сплошные порывы — и да, ей 16, но эта реактивность мне кажется почти болезненной. Единственная, у кого ум ещё работает и может мыслить, — это Соня, но ей, насколько я помню, семейного счастья выдано автором не будет.

  А сколько назидательности у князя Андрея! В 33 он, видите ли, понял жизнь. Вот к нему больше всего вопросов: он же как раз умеет рефлексировать, думать, рассуждать. Заразился от Наташи? Словом, война в прямом слове мне нравилась куда больше. А «войну» — все эти светские дрязги — тяжело переварить, потому что нет середины. Или беспросветный угар кутежей и пьянства, или аморфное существование в мире иллюзий. Или нравственная распущенность, или полный дисконнект со своими чувствами. И в то же время сила художественной убедительности текста велика — написанному веришь, и бывают же такие люди, но не могу теперь отделаться от Наташиного же театрального впечатления. Она смотрела оперу и не верила: крашеный картон, мужчина с голыми ногами, всё непонятно и не очаровывает.

  16

  101